Пай осторожно высказалась:
– Полковник, найти неизвестно что – затея сомнительная…
– У нас месяц… – заявил Блейк, не обращая на заявление девушки. – Не найдем – группу расформируют, а может быть, и выгонят из ЦРУ.
– О-о-о! – протянул Фокс. – Придется постараться…
Рид ободрил команду:
– Где наша не пропадала! Были дела и почище.
– И все же, – Пай выглядела озабоченной, – слишком много неизвестных…
– Справимся! – отрубил Блейк. – Я еду по дипломатическому паспорту. А здесь, – он протянул папку, – документы для вас: имена, легенды, явки… Изучите! Мой позывной «Виктор». Вылет завтра в пять утра.
В Москве, в Национальном исследовательском центре «Курчатовский институт», занимавшимся в том числе и управляемым термоядерным синтезом, ведущие специалисты фундаментальных областей физики и химии, закончив предварительные исследования сферы, собрались в лаборатории для обмена мнениями, чтобы как-то трактовать парадоксальное явление – термоядерный реактор размером с апельсин. Поскольку Центр не подчинялся Академии наук, а напрямую управлялся правительством, чиновники в нетерпении теребили ученых как можно быстрее разрешить загадку. Однако оригинальных идей у собравшихся не нашлось.
– Полагаю, – сообщил доктор наук Акимов, – здесь использован инерциальный термоядерный синтез.
Все внимательно посмотрели на отполированную золотую сферу, которая, поблескивая, покоилась на подставке в центре лаборатории.
– Сомневаюсь, – сказал доктор Берестецкий. – Для инерциального синтеза требуется луч лазера, усиленный в триллион раз.
Высказался еще один ученый:
– Возможно, здесь использована стеллараторная конфигурация.
– Маловероятно, – подхватил физик-теоретик. – Силовые линии магнитного поля должны образовывать систему замкнутых вложений друг в друга, а здесь это не обнаруживается.
– Может быть, пузырьковый синтез? – произнес химик.
На него зацыкали присутствующие:
– Исследования по этой тематике – чистое мошенничество!
Исполнительный директор Центра подвел итоги:
– Господа, мы не продвинулись ни на миллиметр к разгадке тайны. Сейчас для управляемого термоядерного синтеза применяется дейтерий и тритий, а также гелий-3…
Директора перебил вице-президент Центра Васильев, который до поры до времени молчал, наблюдая за перепалкой:
– В таком малом объеме мы еще не научились контролировать термоядерную реакцию. Коллеги, нашему Центру доверили изучить инопланетное устройство и воспроизвести технологию работы Солнца… – он запнулся, – чтобы обеспечить энергией все население Земли… Хотя… Может быть, это вовсе не термоядерный реактор, а нечто другое.
Все, не произнося ни слова, вновь обратили задумчивые взоры на сферу.
Директор, понимая, что обсуждение зашло в тупик, сообщил:
– Президент Центра хотел бы, чтобы Аркадий Виленович Васильев возглавил рабочую группу по изучению объекта. Нет возражений?
Ученые не возражали.
В аэропорту Шереметьево шел досмотр пассажиров, прилетевших ночным рейсом из Новой Зеландии. Хит в цветной рубашке со странными пуговицами и с сумкой прошел паспортный контроль и вошел через зеленый коридор в таможенную зону. Инспектор по досмотру из сотни пассажиров почему-то выбрал лишь его, предложив положить сумку на движущуюся ленту рентгеновского сканера. А затем старший инспектор и вовсе попросил пройти личный досмотр в отдельной комнате. Хит напрягся, но возражать не стал, повиновался и проследовал за инспектором.
