- Я не сплю со всеми подряд, как могло показаться... - зачем-то оправдался он.
- Уже показалось, - ответила Мила, ничуть не проникнувшись его искренним смущением: поддельное у него выходило намного эффектнее. - Итак, ты покажешь мне?
Её серые глаза горели любопытством, и Леон не стал противиться. Показать шрам - это ерунда. Пусть смотрит, раз ей интересно. Он лёг на спину, закатал рубашку и продел в ворот голову, тем самым перекинув ткань назад и оголив торс. Подложив под голову руку, он стал наблюдать за Миланией.
Она приблизилась к нему, слегка навалившись на его правый бок, чтобы лучше разглядеть кривую почти замкнутую линию шрама. Её руки были чуть влажными - она волновалась, и он чувствовал это теперь ещё и кожей. Пальцем она провела по белёсой линии, будто в попытке стереть её или проверить, настоящая ли она. Она была настоящей, но Милания всё не верила и прикасалась к старому шраму снова и снова.
Леону начинало нравиться. Он окончательно утвердился во мнении, что не противен ей. Теперь всё стало более-менее ясно: она видела его вчера ночью, слышала его и потому ей неприятно, когда он дотрагивается до неё. Вроде как он порочный и всё такое. С этим понятно. Самой ей трогать его нравилось, что тоже говорило о том, что есть шанс ей понравиться и увести с собой. Нежные прикосновения и навалившаяся на него девушка равнодушным Леона не оставили, и он почувствовал, что ночью сегодня совершенно не устал. Главное, чтобы Мила этого не заметила, иначе точно конец их общению.
- Так что, у тебя нет сердца, да? - спросила она столь простодушно, что он улыбнулся.
10. 10
- Всё у меня есть, - ответил он мне.
Я не поверила. Такой шрам просто так остаться не может: кто-то явно специально прочертил его слева на груди, да ещё и почти замкнутый. Нет, это по-любому не просто так. Моё недоверие он быстро заметил и сказал:
- Мне пытались вырезать сердце, но это было довольно давно... - он сказал об этом спокойно, как о чём-то само собой разумеющемся.
Может, у них в городах такое сплошь и рядом? А я тут удивляюсь! Это не показалось мне нормальным.
- А зачем они так с тобой? - спросила я растерянно, уставившись на шрам и не в силах отвести от него взгляда.
- Не скажу, - ответил Леон. - Может, расскажу как-нибудь у костра, если со мной пойдёшь...
Я посмотрела на него, как на сумасшедшего. Он серьёзно думает, что заманит меня в сомнительное путешествие россказнями о своих врагах? Я скептически оглядела его.
- В деревне у меня Сенька, - сказала ему я. - Он красивый и крутой, не то, что ты. С ним бы я пошла, куда угодно, а ты мне вообще не сдался.
- Ты поэтому сейчас почти лежишь на мне и нервничаешь, да? - усмехнулся мужчина.
Я отпрянула, осознав, что и вправду почти лежу на нём в попытке дотянуться до шрама. И с чего он взял, что я нервничаю? Недовольно фыркнув, я отвернулась от него, но сама же первая заговорила через некоторое время.
- Ну и чего делать-то? - спросила я у него. - Когда спускаться будем?
- Не знаю, - ответил Леон. - Я бы предложил подождать глубокой ночи.
Я даже повернулась к нему, обалдевшая от такой наглости. Сейчас утро. Не раннее, но всё же стемнеет ещё не скоро, а глубокая ночь наступит и вовсе через целую вечность. И всё это время он предлагает мне сидеть здесь с ним вдвоём?
- Так не пойдёт, - ответила я. - Ты сиди здесь, сколько хочешь, а лично я пойду отсюда. Пойду и погляжу, чего там творится.
