Принуждение пандемией - страница 9

(из молитвы народа на Переяславской Раде
18.01.1654 г.)

Я против войны, я за дружбу людей.

Украинских, русских народов.

Господь! Сбереги от ненужных смертей

Славян с сохранением кодов!

Свободу им дай от врагов-палачей,

И сразу закончатся ссоры…

Изгонят нацизм из открытых дверей

Опять в европейские норы.

Ты их отлучи от горя и бед,

Кровавых боёв и сражений.

С улыбкой чтоб встретил соседа сосед

В праздник Победы весенний.

Чтоб память проснулась – истории клад,

И близких, и дальних окраин

И чтобы забытый славянский уклад

Любовь, справедливость восславил.

«Любовь моя к тебе не остывает…»

Любовь моя к тебе не остывает,

Земля родная, детства колыбель…

Созрелым запахом внезапно соблазняет

Душистыми кистями златый хмель.

В лихое время, в дивное мгновение

Я думаю и помню о тебе.

И в этот миг приходит вдохновение,

Я преклоняюсь милой стороне.

Любовь моя, деревня вдоль речушки,

Дала душе и счастье, и простор.

И указала тропку от опушки,

Которая вела за косогор.

В тот мир другой… и чуждый, и опасный,

Но родина с рожденья берегла.

Прошёл дорогой сложной и ненастной

Лишь потому, что ты со мной была.

«Услышали, как яблоко упало…»

Услышали, как яблоко упало,

Потом катилось, шелестя травой.

К груди прижавшись, милая стояла,

Готовая на всё рядом с тобой.

Прощались… Ведь с утра тебе в дорогу!

Отчизна позвала, в бою друзья.

Любимая, девчонка, недотрога

Сама тебя в сады вдруг увлекла.

И день и ночь о ней ты только думал,

Образ в тетради часто рисовал

И был всегда во всём благоразумен,

И лишь сейчас разумность потерял.

Обнажены эмоции и чувства,

Душа болит за воинов, бойцов.

Яблоки падают созревшие… И грустно

Любимых провожать страны сынов.

«Дымок над крышей старенькой поднялся…»

Дымок над крышей старенькой поднялся,

Столбом белесым режет горизонт.

В деревне с родниками повстречался,

А после встреч душою занемог.

Деревня в улочку, заросшая речушка.

Я там остался с детских, ранних лет.

С тобой (ты помнишь?) с молоком и кружкой

Встречали вешний, утренний рассвет.

Бежали мы гурьбой, на солнце глядя,

Смеясь, прищурившись, чихали заодно.

Ловили майкой краснопёрок с грязью,

Ногами взбаламутив воду с дном.

С улыбкой всех прохожих мы встречали

Поклоном, как положено судьбой,

А тем, кто уезжал, всегда желали

Простого возвращения домой.

Деревня… Косогор… Речушка в тине…

Я там остался с тех далёких лет.

Лесок берёз туманно-светло-синий

И рядом мой неясный силуэт.

«Российское воинство встало в ряды…»

Российское воинство встало в ряды

В защиту свободных народов.

От пуль и снарядов в Донбассе следы

С клеймом европейских уродов.

Слетелись на смерть православных людей

Стервятники чёрного мира.

Спешат кровь глотнуть… Но набат звонарей

Собрал россиян воедино.

И взят в руки меч – сокрушит всех врагов,

Пришедших на пир кровопийцев.

Господь, как и встарь, не допустит оков

И рабства от этих «арийцев».

На землях российских прекрасно растёт

И хлеб, и любовь, и свобода.

Земли у нас много, и смерть здесь найдёт

Стервятник наёмного сброда.

«Осталось где-то солнечное лето…»

Осталось где-то солнечное лето,

Шелест листвы и иволги напев.

Остались с ним и рюмка с «Амаретто»,

И рябь реки, и твой счастливый смех.

Тогда заливисто, прощально пела птица,

А кроны закрывали горизонт.

Эта картина до сих пор нам снится,

В былые дни навязчиво зовёт.

Вдруг звуки флейты иволги исчезли,

Белых берёз осталась синева.

А мы с тобою этой встречей грезили

Не день, не два, но долгие года.

Очередная осень на исходе,

Назад Вперед

Принуждение пандемией - страница 9

Похожие книги