– Радость, столько радости… кажется, конца ей не будет, – добавляет отец.
– Ну да, девчонки, и все такое… – мечтательно произнес Олег, потирая лысину. – Помните, как тогда говорили: кто оденет «Адидас», тому любая… в общем, на все сил хватало, – остановил он себя, взглянув на Даню. Все невесело рассмеялись.
– Да если бы твоему отцу Валька Игнатьев на соревновании не порвал ахиллу, быть бы ему чемпионом!
– Ну, не нарочно же он наступил шиповкой на ногу! Что теперь вспоминать! – вздохнул Сергей Николаевич. – Слав, давай нашу.
Вячеслав взял несколько энергичных аккордов – все встали, обнялись и негромко начали:
– Спорт – это жизнь, целая жизнь!..
Исполнение этой песни в доме стало уже ритуалом. Сколько бы раз друзья ни собирались вместе, всегда пели ее вот так: сдавленными голосами, со слезами на глазах. В такие моменты отец и его товарищами казались Даниле мальчишками, он чувствовал себя едва ли не старше их. Как и в прежние времена, жизнь в большом спорте требовала самоотречения, подчинения всех своих интересов только одному – стать лучшим из лучших. Жестокая и прекрасная, часто несправедливая, заполненная тяжелым трудом, победами, поражениями, она постоянно требовала огромного выброса адреналина, захватывала почище любого наркотика.
За двадцать лет многое что изменилось, для романтики осталось не так уж много места. Большой спорт сейчас – это прежде всего большие деньги.
И все же: «Спорт – это жизнь, целая жизнь! – подхватил Даниил. – И даже немного больше!»
Друзья на минуту разомкнули руки и, обхватив плечи Дэна, включили его в свой круг.
Услышав знакомые слова песни, Светлана Александровна переглянулась с дочерью: как правило, ее пели уже «под занавес». Действительно, очень скоро мужчины с тихими, размягченными лицами вышли к столу. Поговорив еще о том о сем, выпили на посошок, засобирались и стали потихоньку расходиться.
Проводив гостей, Даня с матерью вышли на балкон. Над городом снова нависли тяжелые тучи, но было почти светло – что значит июнь.
– Помнишь, ты в детстве любил смотреть, как здесь в дни парадов шла военная техника? – улыбнулась Светлана Александровна. Вгляделась в его лицо и забеспокоилась: – Сынок, очень устал? Мне кажется, ты похудел, вон тени какие под глазами!
– Да что ты, мамуль! Набрал полтора килограмма, придется сбрасывать. Подустал конечно, но ничего. Скину экзамены и буду отсыпаться.
– На даче? – вопрос прозвучал как утверждение.
– Конечно, на даче, – успокоил ее Данила. Не стоило сейчас маме говорить о своих планах.
– Душно-то как! Ночью, наверное, опять будет гроза. Ну, ступай спать, – попыталась твердо сказать Светлана Александровна. Но было ясно, как ей не хочется отпускать от себя сына. Как хорошо они знали друг друга!
– Давай еще немного постоим.
Даниил привычно поцеловал ее волосы у виска. Облокотившись на балконные перила, они молча смотрели на ночной город. То тут, то там вспыхивали зарницы, и тогда на фоне оранжеватого неба отчетливо виднелся силуэт кремлевских башен. Спать улеглись далеко за полночь.
