Он посмотрел на Гамаша и Бовуара, которые стояли бок о бок, наклонив друг к другу головы. Инспектор Бовуар говорил, а отставной старший инспектор слушал и кивал.
– Бывший глава отдела. Бывший, – подчеркнул Фавро. – Да, я видел его в новостях. Но он ушел из полиции. Он никчемный, жалкий старик, который не вынес давления и сбежал в эту дыру.
Гамаш и Бовуар, стоявшие в нескольких шагах, слышали слова Фавро.
– Хотите, чтобы я… – начал Жан Ги, но Гамаш улыбнулся и покачал головой:
– Не обращай внимания. Нашел что-нибудь?
Бовуар кинул взгляд на Лепажей, которые внимательно следили за ними.
– Она была засунута сбоку от входного отверстия. Там я ее и оставил для криминалистов.
– Ты о чем?
– Вам, пожалуй, лучше самому посмотреть.
Гамаш снова пролез вслед за Бовуаром через входное отверстие и увидел находку Жана Ги. Там под гниющими листьями лежала кассета для магнитофона. Арман наклонился и прочел надпись.
– Пит Сигер, – сказал он, выпрямившись. – Судя по всему, старая запись. – Он вытащил из нагрудного кармана очки и изучил находку внимательнее. – Но похоже, она здесь недавно. На ней есть земля, но ни мха, ни плесени.
– Я тоже так думаю, – кивнул Бовуар. – Как она сюда попала? И кто сегодня еще слушает кассеты? И кто такой Пит Сигер?
Гамаш присел на корточки и уставился на кассету, освещенную лучом фонарика. Он ощущал окружающую их темноту, остро ощущал то, что высилось у них за спиной.
– Он был американец, исполнитель народных песен. Очень влиятельный защитник прав человека и активист движения за мир.
– А-а, – сказал Жан Ги.
«А-а», – подумал Гамаш.
Снаружи до них донеслись знакомые голоса. Они выбрались из норы и увидели старшего инспектора Лакост, которая приносила соболезнования Лепажам. Позади нее Оливье как раз опускал на землю приставную лестницу, а команда криминалистов разбиралась с прожекторами и лестницами и раскручивала кабель для подачи электричества.
Изабель Лакост обратилась к Бовуару и Гамашу, возникшим перед ней как по волшебству:
– Откуда вы взялись?
– Оттуда. – Бовуар махнул рукой за спину.
– Откуда?
Лакост пригляделась и широко раскрыла глаза от удивления.
– Что это? – спросила она.
– Камуфляжная сетка и заросли.
– И что она камуфлирует?
– Думаю, тебе стоит посмотреть, – сказал Бовуар.
Старший инспектор Лакост повернулась к Гамашу:
– Не хотите ли?.. – и показала на вход в нору.
Но он покачал головой и слегка улыбнулся:
– Non, merci. Это твое следствие. А я иду домой, если не возражаешь.
– Oui. Ой, секундочку, patron…
Гамаш остановился в двух шагах от нее, и Лакост подошла к нему:
– Извините. Я ошибалась в деле Лорана. Нужно было смотреть внимательнее.
– Я знаю, ты найдешь того, кто его убил. И только это имеет значение.
Гамаш проводил ее взглядом, дождался, когда она скроется в отверстии, потом подошел к двум молодым агентам.
– Вы, конечно же, думаете, что это ниже вашего достоинства, – сказал он. – Считаете меня старым слабаком. И все же я прошу вас: будьте внимательны. Смотрите на мир широко открытыми глазами. Я не шучу. Вам ясно?
– Да, сэр, – ответил агент Брассар.
– Агент Фавро?
– Вы больше не служите в полиции. Вы мне не начальник.
Гамаш заглянул в его дерзкие глаза.
– Ну-ну.
Лакост огляделась, привыкая к необычной обстановке. Инспектор Бовуар дал указания криминалистам и, когда те взялись за работу, присоединился к Лакост.
Они вместе подошли к тому месту, где агенты натягивали желтую полицейскую ленту. Бовуар пошарил лучом фонарика по земле и остановил круг света на палке. Она лежала футах в десяти от входа.
