И господин Хюльд не желает останавливаться на достигнутом. Со временем он решил претендовать на пост Консула и перебросил часть конницы в Льорисау, увеличив теперь уже военную мощь своего города. Никто не смел перечить ему. И не перечил пять лет, пока перед прошлыми выборами мэр Эйкдама не заручился куда более опасной поддержкой. Все знают, что конники из песчаного Грубара страшны, как смерть. Но так же известно, что корабли севера и есть смерть. Поэтому за несколько дней до выборов Хюльд отказался от участия.
– Говорят, – начал Ян, когда Руд замолчал, чтобы смочить вином пересохшее горло, – норхертрокцы поддержали господина ван Мейера за то, что он пообещал свою дочь их конунгу. Только ли за это?
– Конечно, нет, – усмехнулся констебль. – За такую мелочь никто из них и топора бы в руки не взял. Да и не была она сначала частью сделки. Год назад северяне привели свои корабли в порт, и мэр загрузил их всяким добром под завязку. Тогда на пирсе многоуважаемый конунг Агмунд и приметил Розамунду. Он заявил, что с радостью заберёт подношения господина ван Мейера и разграбит город, если ему не отдадут девушку. Мэру пришлось согласиться. Не знаю, сколько времени дал ему Агмунд, но у норхер… норхертр… Тьфу, что за слово! Норхертрокцев, будь они неладны, начинался сезон походов, поэтому конунг не забрал Розамунду сразу.
– Но время пришло, и он стал требовать обещанное…
– Именно, – кивнул констебль. – Несколько раз Агмунд присылал гонцов в Эйкдам. Зима в Норхертроке длится полгода, и он с войском не мог прибыть сюда раньше. Теперь же мэр мёртв, а Розамунда исчезла. И Агмунд несомненно знает это. Ему не с кого брать обещанное.
– Многие знают эти подробности?
– Конечно, особенно члены Магистрата и их приближённые.
– И они все считают Розамунду убийцей? – возбуждённо выпалил юноша.
– Ха-ха-ха! Едва ли кто-то из них всерьёз считает, что девочка прирезала своего отца. Однако, – констебль мгновенно посерьёзнел, – многие убеждают в этом окружающих. Например, временный мэр Сальваторе ди Нери.
– Ди Нери? – удивился Ян, разминая затёкшую шею. – Кажется, раньше я слышал это имя. Кто он такой?
– Его отец с дядей приехали из Эмруда. Поговаривают, у них водились кой-какие денежки, и они занялись в Эйкдаме производством парусины да корабельных снастей.
– Не самое прибыльное занятие в портовом городе, – покачал головой юноша. – У нас и своих мастеров хватает.
– Именно поэтому первое время дела у них не клеились…
– А затем?
– Не знаю, – сухо ответил Руд. – Известно лишь, что пятнадцать лет назад, во время шестьдесят девятой Большой войны1, отец и дядя Сальваторе исчезли. Но их мастерская, возглавляемая Сальваторе и его братом, быстро стала известной, превратившись в огромную мануфактуру. Вскоре братья ди Нери стали вхожи в дома городской элиты. А теперь старший из них – главный кандидат на пост мэра. Чёртов разбойник! – Руд злобно сплюнул.
– Разбойник? – переспросил Ян.
– Доказательств, к сожалению, нет, но я, как и многие, уверен, что во время войны он связался с пиратами. Шестьдесят девятая обернулась настоящим кошмаром для свободников2. Им пришлось активно выжимать Молодые Земли, и торговые караваны шныряли между континентами взад-вперёд… Понятное дело, кто этому был рад больше других. И понятно, откуда у кое-кого внезапно появилось целое состояние! Чёртов пират, сколько ж торговых кораблей он потопил за эту войну!
