Год назад Санина мать вышла замуж за школьную любовь, московского дипломата Валентина Прохорова, который по совместительству был лучшим другом ББ. Дипломат, увы, имел влиятельного врага, от которого в день свадьбы в качестве подарка получил бомбу. Ее подложили в машину, в которую должны были сесть новобрачные после росписи. На переднее сиденье устроился Большой Босс, которого там вообще быть не должно было… а в итоге всех спас Тимошка, глава охраны ББ, учуявший опасность.
В общем, дипломат после неудавшегося покушения приставил к падчерице телохранителя, а также заставил ее взять свою фамилию. Пометил территорию, так сказать.
Санька не зря прозвала охранника Аресом – как злобного бога войны. Он относился к девчонке, словно к фарфоровой статуэтке, которую стоит держать на полке, и чтобы никто не смел взглянуть. Если приказы Цербера Насте приходилось терпеть всего пару раз в месяц, по четкому расписанию Большого Босса, то Арес стал неотъемлемой частью существования Саньки. За прошедший год эти двое многое пережили, и, хотя подруга не рассказывала подробностей из соображений безопасности, Настя видела, что у Сани с Аресом сложились хоть и дружеские, но сложные отношения.
Володю охранник тихо ненавидел… И, если честно, Настя тоже не слишком жаловала будущего жениха подруги, но та все для себя уже решила.
– Ты слушайся Стаса, тем более в лесу, далеко от дома, – почему-то посчитала нужным добавить Настя. Наверное, ей передалась отцовская настороженность к внешним факторам. Со Стасом подруга, конечно, как за каменной стеной, но мало ли что.
«Ого, и это рассуждает та, что разделась в машине не своего мужчины», – посмеялась над собой Настя и, глубоко вдохнув, закрыла глаза, пытаясь воскресить в памяти забытые моменты.
– Ареса невозможно слушаться, он ведь не говорит, а делает, – донесся унылый голос Саньки. – А еще у него появилась новая кукла Бабри, я у него в телефоне видела.
– Ревнуешь?
– Пф-ф! Не хватало такой глупости. Я не влюбляюсь, если не уверена, что мне ответят взаимностью и семейная жизнь будет удачной. Малейший шанс провала – и я вне игры. Чувства легко контролировать.
– Сразу понятно, что ты будешь худшим в мире инвестором. Риски ведь могут оправдаться. – Настя наконец поднялась с нагретого места и выглянула в окно, где красочным имбирным домиком возвышался Кремль.
– А я будущий не инвестор, а судья. И такой подход очень даже пригодится, чтобы не засадить за решетку невиновных.
– Уела ты меня, так и быть, – согласилась Настя и, воодушевленная собственным открытием, воскликнула: – Вот, пожалуйста! Пример того, как легко я принимаю чужую точку зрения, если та обоснована. А мне доказывают, что нужно сменить характер, как будто это нижнее белье и мое не подходящего цвета.
Санька рассмеялась и предложила чаю, но времени было в обрез. Подруга успела лишь показать фотографии, которые сделала на прошлых выходных. Саня утверждала, что если бы не стезя судьи, то непременно выбрала бы фотодело. Она и Настю запечатлеть успела, даже в виде ню.
У Насти же было иное хобби. Если бы не страсть к экономике и брэндингу, то она ушла бы жить в Цирк дю Солей. Настя занималась гимнастикой с шести лет, а в старшей школе, побывав в Лас-Вегасе на представлении знаменитого цирка, увлеклась воздушным танцем. Он ей помогал и с настроением, и с позвоночником, поэтому ББ всегда поддерживал ее интерес. Настя посещала занятия по вечерам два раза в неделю в известной школе-студии на Павелецкой набережной.
