Что я и делаю.
Ежеминутно уже пять месяцев.
Возможно, мне не хватает решительности поставить ту самую точку, о которой она говорила выше. Всегда лучше, менее болезненно дернуть резко, чем тянуть медленно по сантиметрам, да ведь? Просто... С Ксюшей я... другой, даже друзья стебутся, обзываясь. Когда я добился ее, парни изрядно удивились моему новому образу жизни: кабаки, женщины, бухло... - все по-настоящему интересненькое потеряло привлекательность. Я действительно каждый вечер с упорством оленя шел домой, потому что мне хотелось находиться здесь, в этих стенах рядом с ней. Ксюша активно переделала мою квартиру под себя, вернее, под нас, мне было все равно. Надо мной подшучивали, потом успокоились, понимая, что бесполезно.
Эта женщина много лет являлась моим слабым местом, крепко держала за яйца, ничего особенного для этого не делая. Ради того, чтобы проводить ее до подруги или отвезти на вокзал, я мог отменить абсолютно любые планы. Наверное, поэтому и спешил жениться поскорее, потому что сам по себе был неспособен справиться с этой манией. Наваждением. Психовал каждый раз, когда видел ее очередного исключительного ухажера, и радовался, когда она разрывала отношения. Семнадцать лет я был просто другом ее младшего брата, основательно засев во френдзоне. А потом я сотворил невозможное и теперь захлебываюсь последствиями.
Надо набухаться где-нибудь подальше от нее. Р — рефлексия.
Я ей отказываю по возможности мягко, но Ксюша словно с цепи срывается.
- Ага, значит этой ночью ты все же трахался со своими шлюхами?! - вопит она.
- Ты считаешь, что это бы как-то на мне отразилось? - пытаюсь свести все в шутку, но Ксюха не в настроении. Я живу с ней, продолжаю о ней заботиться и давать деньги, я сопровождаю ее во время поездок к родителям или куда-то еще, даже вечером смотрю вместе с ней сериалы, обнимая. Единственное, что я не могу делать - это спать с ней. Огромное. счастье было, когда врач не разрешал ей вести половую жизнь. Уже думал о том, чтобы приплатить ему за какой-нибудь лишний диагноз
- Только не говори, что ты все еще сомневаешься в отцовстве! - вспыхивает она. - Ну давай сделаем тест немедленно, прямо сейчас поедем и проколем мне живот. Рискнем. Давай, чтобы тебе спалось спокойнее. Но имей в виду, тогда я уйду от тебя навсегда. Если ты мне не доверяешь, если думаешь, что я способна на такое... - она снова начинает плакать, - Егор, если ты так унизишь меня, на этом все закончится. Абсолютно все между нами.
***
Несколькими днями после происходит следующее.
- Привет, что делаешь? - радостно приветствует меня кокаиновый тренер, как только я отвечаю на его входящий с мобильного.
Штрихую черным фломастером на плакате слово «сиськи».
- Читаю переводы, разумеется, - отвечаю ему.
- И распеваешься? До-ре-ми... - от души фальшивит в трубку, да так громко, что приходится отвести ее от уха.
- Как ты догадался?
- Ксюха близко?
- Не-а. В последнее время она не дает мне сосредоточиться. В студии я.
- О, отлично. Может, подъедешь? Мы тут с пацанами решили поиграть в бильярд. Внезапно.
- А кто за меня сделает работу?
- Например, ты, который встанет пораньше и все успеет?
- А, ладно, сча подумаю.
Сбрасываю вызов, выхожу на балкон и разворачиваю свой ватман с яркой надписью черными буквами на желтом фоне:
«!!Ну покажи сиськи!!»
Вероника целую секунду пораженно смотрит на меня с балкона напротив, я начинаю беспокоиться, не переборщил ли, но она вдруг сгибается пополам. А когда выпрямляется, я вижу, что она хохочет. Заливисто, заразительно, в полный голос. Вытирает пальцами уголки глаз. Воодушевившись и зажав сигарету между губ, я прикрепляю скотчем плакат к окну, затем жалобно смотрю на соседку, сведя ладони в умоляющем жесте.
