– Ленин…Ленин…– восхищённо заговорили партийцы на задних скамьях, тогда как впереди сидевшим товарищам он показался Сталиным.
Эдуард скупо улыбнулся. Ему нравилась его многозначность лица. Он запахнул на груди студенческое пальто, какие носили студенты ВУЗов 100 лет назад, и заговорил:
– Наступило наше время. Верхи не могут править по-прежнему. Низы не хотят жить по – старому.
И он указал чувственным пальцем вверх и в сторону, то есть…во двор казино, где сейчас в предрассветных сумерках собрался взволнованный народ, не желавший по – старому бросаться скопом к мусорным бакам. Поэтому все жители окрестных и дальних домов, иные в кальсонах, в халатах – построились в очередь к четырём бакам. Люди ждали большой выброс пищевых отходов из ночного казино. О чём заранее сообщили им официанты. Люди оживлённо обсуждали триста пятнадцатую серию о любви миллиардера к простой свинарке.
Эту тему впервые подробно изложили писатели в романах 200 лет назад, а потом она перешла в кино. И теперь все телеканалы страны показывали многосерийные фильмы о любви богатого подростка или мужчины, старика к бедной, порой несчастной девушке. Но эта последняя серия взволновала город Шушенское, потому что во время заседания миллиардеров на заднем плане в кабинете появился голый Смольный, прикрывая срам рукой.
– Почему он прошёл по залу? – вот что волновало горожан в этот предрассветный час.
Умысел режиссёра сериала люди не могли понять.
А это был «пробный шар», чтобы оживить скучные серии фильма. Потому что зрителям надоело смотреть на то, что герои то и дело бросались под поезд, топились, травились.
Режиссёр Медальный в это утро получил с Дальнего Востока огромную серию вопрошающих посланий по интернету от телезрителей и с удовольствием потёр ладони. И решил повторить явление обнажённого Смольного в следующих сериях фильма «Свинарка и миллиардер».
После короткого разговора с Эдуардом Апельсиновым Медный – Широкий с трудом удержал на своём лице кирпичного цвета улыбку презрения, догадываясь, что сейчас ТВ показывало его лицо всей стране крупным планом. Но мысленно он рассмеялся и сказал: «Ты навсегда останешься в глубине Сибирских руд. Власть не делится надвое».
Эдуард Апельсинов на другом конце света в подполье казино скупо улыбнулся, чувствуя тайные помыслы бывшего товарища по партии, предавшего и партию, и вождя. Но сейчас, погружённый в мысли, знаками рук говоря товарищам, чтобы они приготовились к полёту в столицу, он понимал, что у него есть враг более опасный, чем другие враги – Смольный…
Уже мчась в машине в аэропорт, Эдуард чётко сказал:
– Когда мы захватим власть, то Смольного я отправлю на Колыму, поднимать залежные земли…
И он склонился над ученической тетрадкой, в линейку, быстро набрасывая тезисы будущих речей, бормоча то, что оставалось за пределами тезисов….как-то:
– Пошли они все на х…! Видел я их на х…! катитесь вы в п…!
Товарищи его партии ловили каждое слово своего вождя, иные для памяти записывали в записные книжки.
Работая над тезисами, он мысленно обозревал огромные просторы Сибири. Видел, как доярки в деревнях размешивали молоко с водой, чтобы увеличить надои. Видел, как плясали, азартно ухая, мужики на похоронах своего дружка Митяя, сгоревшего в пламени фенола, который он пытался сделать питьевым и с высоким градусом. Мужик погиб, но дело его рук продолжало жить в делах его дружков, которые более осторожно работали с фенолом. И нафенолились так, что приняли похороны Митьки за его свадьбу с Анжелою, когда она целовалась на поминках с другим. Эдуард видел квартиры сибиряков, нищих и голодных, облепивших телевизоры, в которых сияла, сверкала красивая жизнь. Мысленно обозрев города, деревни, вождь, прищурюсь, так как он был близоруким, устремил проницательный взгляд в будущее и сказал:
