– Так она с ребёнком сидит… – как вполне обыкновенный факт, произнёс бородач.
– Как с ребёнком? С каким ребёнком? С чьим? – спросил Иван.
– С нашим. – ещё более просто и не понимая, почему Ивана это интересует, ответил бородач.
Иван на минуту задумался.
– Дешёвая шлюха. – с ненавистью, но с ненавистью холодной прокомментировал эту для себя новость Иван, смотря прямо в глаза бородачу.
Тут уже бородач, будучи и так в униженном положении, придя в гости к сопернику, не утерпел и выказал остатки своего прибитого гнева:
– Ты понимаешь, что ты за такое слово можешь больно ответить? – скинув маску дружелюбности, пригрозил он.
– Да? – усмехнулся Иван. Усмешка же его относилась к невысокой фигурке бородача, – в жизни он оказался красавцем только лицом, а всё что ниже лица, оставляло желать лучшего.
Бородач, поняв насмешку, ответил:
– Да не передо мной будешь извиняться, а перед тем же братом её. Или бывшим другом…
– Да очень я испугался её брата! Большой шкаф громче падает – говорят. Я ведь тоже, знаешь, знакомства вожу… Могу хоть сейчас позвонить и любого такого…
Тут Иван проснулся и договаривал уже в одиночестве, сам перед собой, мысленно.
– И любого такого качка в асфальт закатают. Только если я захочу! И друга этого черномазого! Только я не хочу. Потому что из-за такой… из-за такой ещё пачкаться… кровью…
Немного погодя он понял, что это был сон, и что бородач не удостоил его своим посещением в реальности. Но тем не менее, даже по окончательном пробуждении, он снова стал думать та ли это самая блондинка выглянула из коляски в тот раз ему в глаза или всё-таки похожая на ту, на любовь его.
Невысокая девушка с короткострижеными волосами «под мальчика», пришла в гости к своей подруге – высокой блондинке с соблазнительным телосложением. Родителей блондинки не было дома, так что подруги сидели вдвоём и смотрели разные видеоролики. Так они часто проводили время, стремясь показать подруга подруге тот ролик, который она где-то отыскала и который ей очень понравился. Блондинка имела влияние на свою тихую подружку, поэтому не совладала с собой и в этот раз, включив свой ролик первой, не уступив из вежливости гостье; впрочем «тихая» давно чувствовала себя у ней почти как дома.
Тихая сидела и почти не понимала смысла смотримого. В то время как высокая то и дело поглядывала на неё в надежде уловить хоть какую-нибудь реакцию, как будто это был её лично снятый репортаж, а не интересная находка неизвестного происхождения. Тихой же не смотря на свою думу, хотелось чтобы ролик подруги поскорее закончился, чтобы в свою очередь удивить её своим. Она сидела и думала, – а точнее созерцала одну свою мысль, которая придавила её без шансов на освобождение от оной. Мысль эту предстояло воплотить сегодня и поэтому она как бы ловила в самых надоевших обыденных пустяках что-то особенное. Подруга ничего особенного в её поведении не заметила, или заметила, но объяснила эту странность женской нервозностью, по-своему проявлявшуюся у её замкнутой, но самой близкой подруги.
Не успел ещё закончиться её клип, как послышались ключи в замке входной двери. Это пришла мать. Тихая почти обрадовалась этому, ибо зрителей полюбившегося ей видика стало в два раза больше; но тут же и струсила, потому что вспомнила что в ролике есть брань; поэтому стала сидеть как на иголках, разрываясь между желанием развеселить подруг и стыдясь возраста матери своей высокой подруги. В итоге стыд победил и тихая засобиралась домой. Высокая стала собираться вместе с ней, по каким-то своим делишкам и заодно проводить, пройти какое-то расстояние вместе.
