Притчи. Стихи. Рассказы. 1-15 - страница 10

Зовут меня Денис Окрин – ударение на букву «и». Когда я поступил в училище, то почти сразу, да и не «почти», а сразу среди учеников стала сколачиваться компания «элиты»; это было заметно даже на вступительных экзаменах, как самые «элитные» искали себе подобных, ну то есть эгоистов. Я это заметил среди парней и не знаю, было ли то же самое среди девушек, – то есть так же с первых дней, – но в итоге и у них образовалась «элитная кучка», которая свысока смотрела на всех остальных.

Про себя я не могу сказать объективно, в какой «кучке» оказался я, но уж точно не в элитной. Помимо элитной кучки была кучка «не рыба – не мясо», то есть и не элитные и не замухрышки. И вот приходится признаться, что я всё-таки был и не в этой…

С моим ростом – метр шестьдесят семь – сложно было претендовать на какой бы то ни было успех, ну по крайней мере, который можно взять силой, а не харизмой. Но и харизмы у меня не было, хотя я был и не сказать что бы скромен. Вобщем я как-будто был во сне; ещё мне кажется, что так должно быть чувствуют себя дети, которых переводят в другую школу и они видят как бы то же, что и в родной, но всё в ней чужое и какое-то не такое. Плюсом к моему ощущению бредового сна было и то, что я не очень хорошо успевал в плане науки, поэтому на меня двойным грузом давили вопросы, как нравственные, так и теоретические…

Компашка «замухрыжек» сложилась сама собой, когда все «элитные вакансии» были заняты основательно и в элиту никого больше не принимали. Но нашей компании всё-таки сторонились и те, кто не оставлял надежд всё-таки добиться уважения эгоистов и примкнуть к ним в итоге, – поэтому они нас как бы тоже брезговали, хотя и не так явно, как элитные. Конечно, в конце обучения мы все более или мене сдружились, но сколько стыда было за эти несколько лет, глупостей и низостей, проживаемых в душах и вырывавшемся наружу – сосчитать невозможно.

2

Не знаю, случайно ли так совпало – ну конечно случайно, – что я сел за одну парту в самом начале с башкиром, худощавым пареньком, чуть только выше меня ростом, и тоже относящийся к «отбросам» общества нашей группы. Так вот, мы просидели и всё дальнейшее обучение почти всегда вместе и он мне сделался настоящим другом. Я знал всё, как он смотрит на Мир, я познакомился даже с его семьёй, ни раз бывав у него в гостях, я знал его секреты, которые не знал никто; в ответ я конечно тоже доверял ему как самому себе и делился с ним своим.

Но у меня не было ничего такого особенного, да и у него впрочем тоже, если смотреть сейчас на эти «секреты» взрослым умом. Но один секрет всё-таки у него был, – секрет сердечный, – он был влюблён натуральным способом в нашу одногруппницу. Её звали Гульнара, это была действительно редкой красоты девушка не то что по башкирским меркам, а и по европейским. Я впрочем не разбираюсь в башкирской красоте, знаю только что часто они бывают такие круглолицые, «луноликие», но встречал среди них и довольно милых собой, да и душой и женщин и девочек, но вот что бы прям красавиц, – наверно это была чуть ли не единственная мне повстречавшаяся. В скобках иронично замечу, хотя читатель наверно мне не поверит, что и русских девушек красавиц я встречал от силы двух… Гульнара была высокого роста, худенькая, с острыми сосредоточенно-умными глазами, всегда спокойными, щёки её были немножко впавшие, от чего выступали косточки над ними, лоб у неё был тоже красиво высок, а волосы светлые до плеч – она кажется красила. Голос у неё был серьёзный, хоть и тихий и спокойный, но с женским баском. Она была нам ровесница, но выглядела будто она не ученица, а учительница. Это наблюдалось не только во внешности, но и в серьёзности поведения. Даже доходило до смешного, когда она, видя как все веселятся на перемене, тоже порой подшучивала, но у неё как бы не получалось это сделать по-нашему, по-детски. Будто бы она сама страдала от своей взрослости. Читатель может подумал, что она как и почти все мы, заискивала у нас. Но нет же, она пыталась шутить и это выглядело мило, только чувствовалось, что она как бы переросла этот период и грустит, что не может вернуться обратно, «вернуться в детство».