Одеваюсь,
забираю протокол УЗИ и матрешек. Едем домой.
Обуреваемая
радостью, забываю позвонить и написать мужу, поэтому к нашему возвращению,
через магазин, Демид уже встречает нас дома с четырьмя букетами белых хризантем
и огромным тортом.
-
Кто-кто-кто? – бегает за мной по квартире, пока я переодеваюсь.
Не
выдерживает, хватает меня за талию, валит на кровать. Зацеловывает лицо,
ключицы, грудь.
-
Мальчик?
-
Нет! – смеюсь громко.
-
Девочка?
-
Нет! – хмурюсь фальшиво.
Отстраняется
от меня, замирает в неподдельном страхе.
-
Тогда кто? – его губы трясутся от страха.
-
Два мальчика! Близнецы!
-
Да-а! – орет, как оглашенный, снова бросается на меня с поцелуями.
-
Ты куда? – пытаюсь поймать мужа, скатывающегося с кровати. Вижу, его
серьезно бомбит. Накрыло мужика.
-
Щас, подожди, Малыш, - хватает трубку, куда-то звонит.
-
Мама, немедленно собирайтесь. Возвращайтесь с папой домой. Зачем?! Затем, что у
вас скоро появятся еще два внука. Да! Мальчики. Близнецы! Хочешь, чтобы мы
назвали детей в честь дедов – Матвеем и Тимофеем? Согласны. Условие одно – вы
возвращаетесь, помогаете Злате воспитывать пацанов. Почему не я? У меня служба!
Дем
отключается, снова ныряет ко мне на кровать.
-
Приедут? – вопросительно заглядываю в бирюзовые теплые глаза.
-
Через пару месяцев.
-
Здорово. А то мне уже страшно. Пять детей…Демчик, - глажу мужскую крепкую
грудь, - вдруг мы не справимся?
-
Справимся! Было бы с чем!
***
В
понедельник отвожу старших в школу, младшую в детский сад.
На
душе легко и тепло. Главное, свободно.
Заезжаю в ближайшую Шоколадницу, заказываю маффин, зеленый чай. Наслаждаюсь жизнью.
Через
тридцать минут возвращаюсь домой. Замечаю что-то желтенькое в почтовом ящике.
Открываю серый ящик, в руки падает толстое письмо в плотном конверте.
На
конверте написано лишь имя «Наташе Чайкиной».
Сердце
неприятно бухает, пульс бьется в висках.
Стремительно
поднимаюсь домой, бросаю Тане: - Привет, - закрываюсь в комнате Алёны.
Трясущимися руками вскрываю конверт, высыпаю содержимое на стол.
Толстая
зеленая пачка долларов. На ней малюсенький листочек:
«Доля
Наташи».
Какая
доля?! – бью кулаком по столу. Мы всё
отдали государству. Наташа больше не наследница.
В
слезах поднимаюсь со стула, бегу в душ.
Возвращаюсь.
Хватаю пачку, несу к мусоропроводу.
Не
надо! Не хочу! Надо сжечь! Выбросить! Избавиться! Забыть! Вычеркнуть из памяти
прошлое!
Неприятно
тянет в животе. Пацаны напоминают о себе.
-
Матюша, Тимоша, успокойтесь, - глажу живот.
Кусая
губы, заталкиваю пачку денег в лифчик, возвращаюсь в квартиру. Набираю
знакомого риэлтора:
-
Артур, привет, готова внести деньги за дом сегодня…
-
Приятный сюрприз. Злата, жду вас в офисе для оформления документов.
-
Буду через час.
Злата
-
Дорогой, родители Славы одолжили нам
крупную сумму денег. Я внесла их сегодня за дом, - сообщаю любимому вечером.
-
Серьёзно? Вот это щедрость. Когда отдавать долг?
-
Как только продам квартиру, верну.
-
Хорошо, - целует меня в щеку. – Безумно устал. Можно полежать, посмотреть футбол?
Бросаю
на мужа тоскливый взгляд. Иногда, кажется, что он отдаляется от меня как от
женщины.
Как
только в нашем доме стало многолюдно, и женский коллектив превзошел мужской
многократно, Демид начал защищаться. Сбегать от нас, проводить свободные часы с
телевизором, компьютером.
Обидно
немного.
Мне
тоже бывает тяжело. Чувствую потребность в одиночестве и покое, но потом
вспоминаю, что я ответственна за трех девочек.
