– Иногда мне становилось страшно с ним. – Поведал гей. – Он будто с катушек слетает. Превращается в Халка. Ходит тихий, спокойный, не обнимет, слова ласкового не скажет. Но как щёлкнет в мозге переключатель, начинает во все тяжкие. Я с ним пару раз в такие моменты выезжал за город. Там он начинает орать, понимаешь? Просто орёт до хрипоты и несётся под двести километров по степи. Думал, разобьёмся о камень или с горы свалимся. Плакал, умолял остановиться, а у него глаза дикие, ничего не выражают. И кричит, как зверь. Слюни по подбородку текут. После бешеной езды останавливаемся. Он начинает хотеть секса, как безумный. Мне даже понравилось. Энергия, напор… не встречал такого никогда… Но подумал и решил не иметь больше с ним дел. Ты получил свою подпись? Тогда плати, а я забуду Орешка, как страшный сон. Кроме того требую прибавки, я с ним чуть не обосрался в этих поездках.
Александр заплатил гею вдвое больше, чем договаривался, бонусы от контракта покрыли издержки.
Когда он окончательно доказал начальству, что способен находить доступ к самым трудным клиентам, все суммы, которые требовал, списывались на представительские расходы. Бухгалтер компании, выписывая очередной чек, смотрела на Александра с ненавистью, считала, что тот мошенничает.
Расширяя свой инструментарий Александр научился подкупать информаторов из спецслужб, тогда в досье на клиента попадала информация почти государственной важности.
Александр полюбил ощущать себя детективом, шпионом собирающим секретную информацию во вражеском государстве.
Удивлялся, как легко на самом деле понять насквозь любого человека с помощью кропотливого сбора деталей. Не нужно никого пытать, вводить в гипноз или устанавливать круглосуточную слежку. Просто взять то, что лежит на виду, сложить в одну папку, а после потратить немного времени на сортировку и анализ. И вот, в массе разрозненных фактов, обрывков слухов и фотографий из соцсетей или новостных сайтов вырисовывается выпуклое, осязаемое лицо человека. Если к этому образу добавить немного рассказов друзей и щепотку сварливых ругательств от врагов, то серость в портрете исчезает, он становится живым.
Окончательную жизнь информационному голему даёт мысль сборщика данных. Она скрепляет осколки знания клеем догадки или фантазии. Представление о другом человеке вещь настолько неопределённая, что существует лишь в фантазии другого человека. Набор фактов просто направляет домыслы в нужное русло.
Люди стали делиться на два вида, открытые и закрытые.
Выяснилось, что инфо-портрет угрюмой личности составить легче, чем портрет открытого и дружелюбного. У закрытых есть черта, из-за которой они закрываются полностью. Традиционно это или психологическая проблема из детства и юношества. Тирания матери или отца, проблема с подростковой влюблённостью, после которой не смог восстановится. Или физиологическая, вроде наркомании или неизлечимой болезни, от которой не поможет ни достаток ни связи в верхах, коими эти люди обладали.
Найди черту, перешагни – и вот ты в личных покоях хозяина. Можно без спроса брать его вещи, рыться в грязном белье, узнавать тайны. Цель незаметного манипулирования достигнута.
С открытыми миру людьми сложнее. Они генерировали слишком много шума и информационного мусора. Слишком много фотографий, мнений и интересов. У таких много друзей и ещё больше завистливых врагов. Они обволакивали персону дополнительной мусорной оболочкой данных. Анализировать приходилось гораздо больше, а фантазия часто ошибалась и выводила к неправильным решениям.
