Грабитель застегнул ремень безопасности, выключил магнитолу и завёл двигатель. Поскрипывая передним перекошенным бампером «Тойота» вывернула на трассу и направилась в сторону городских окраин.
Ехал быстро, но аккуратно, боялся привлечь внимание полиции. Когда была возможность, срезал путь, сворачивал на тёмные улицы, мрак которых не рассеивал свет фар.
На одной из таких улиц «Тойота» остановилась. Фары выхватили из темноты ржавый забор. Линч, виляя хвостом, выскочил и побежал впереди хозяина.
Пока грабитель возился с замком ворот, на веранде одноэтажного домика вспыхнула жёлтая лампочка. Через некоторое время в двери появился худой парень с растрёпанными волосами. Он был в трусах и женской куртке накинутой поверх рваной майки.
Линч проскользнул в дом, оттолкнув паренька своим большим телом. Стало слышно, как где-то в комнатах пёс жадно лакает воду и дребезжит металлической тарелкой по полу. Грабитель поставил машину во дворе, вынес рюкзак с пакетом и бросил ключи парню:
– Не стой, как придурок, закрывай ворота.
Парень даже не пытался поймать летящую в него связку. Молча подобрал её с пола и неторопливо пересёк двор.
Грабитель прошёл на кухню, единственное светлое помещение в доме. Там на плите горел газ, подогревая обугленный чайник. Высокая, полная женщина ходила от стола к холодильнику. Под ночнушкой колыхались огромные груди, в пальцах дымилась сигарета. Резиновые тапочки шлёпали по стёртому линолеуму. Пять шлепков до холодильника, чмоканье дверцы, звон посуды, хлопок закрывающейся дверцы. Пять шлепков обратно до стола. Поставила тарелку с колбасой и уселась в кресло. Её узкие заспанные глаза уставились на вошедшего. Выпустив дым после глубокой затяжки, женщина хрипло спросила:
– Бобик, почему ты, не разулся? Я полы мыла.
Бобик бросил на диван рюкзак с пакетом и сел за стол. Отрезал толстый кусок хлеба и половину колбасы. Полил всё майонезом и посолил:
– Жанна, пивасик тащи.
– Сам тащи, – ответила Жанна, но поднялась с кресла и прошлёпала до холодильника. Видно было, что она грубила вовсе не от неприязни к гостю, а по традиции общения.
Поставила на стол две бутылки. Поочерёдно оторвала колечки крышечек. Одну подвинула гостю, вторую унесла с собой на кресло. Бобик быстро съел бутерброд, сделал второй такой же, но поменьше, полил всё майонезом. Снял наконец-то свою куртку и положил рядом на стул. Серией мощных затяжных глотков отпил половину бутылки, откинулся на спинку стула и закурил:
– Смотри, что надыбал.
Вынул из кармана рюкзака пакет с украшениями и бросил на стол. У Жанны тут же прошла вся вялость. Вскочила с кресла и наложила на добычу пухлую руку, но взять полностью не посмела, опасливо покосилась на Бобика. Тот благодушно и еле заметно кивнул.
Жанна раскрыла пакетик и высыпала украшения. Примерила оба перстня. Хотела приложить к уху серёжку, но побрезговала – заметила на застёжке засохшую кровь. Ловко распутала цепочку, осмотрела и ощупала браслет.
Жанна остановила выбор на цепочке. Бобик допил пиво и ещё раз еле заметно кивнул. Жанна упорхнула в комнату. Послышался скрип дверок платяного шкафа и шорох одежды.
Бобик дымил сигаретой и покачивался на стуле. Линч спал у его ног под столом. Сделал себе ещё бутерброд, съел половину и понял, что насытился. Жанна всё шуршала за стеной. Сходил к холодильнику и принёс пива. Попутно включил прикреплённый к стене телевизор. Что-то вспомнил и закричал в сторону тёмного коридора:
