Мать, по своему обыкновению, широко улыбнулась, но глаза её были… не теми. Мэтт почуял беду.
– Сынок, давай я сварю тебе кофе, – как-то наиграно радостно предложила Шанель.
Он согласился и почувствовал, как его голова и шея сами собой норовят втянуться в его же плечи.
– Что-то ты зачастил к Джонсонам, сынок. Ни свет, ни заря, а Маттео уже возле их дома околачивается. Но это и хорошо, – со вздохом заключила она. – Я ведь всегда тебе говорила: эта девочка когда-нибудь сделает тебя счастливым!
О нет, только не это, подумал Мэтт. Хуже момента и представить сложно.
– Ну? Чего нос повесил? Бортанула тебя наша девонька, да? Ну а как ты хотел… время идёт, она умнеет. А помнишь, что ещё я тебе говорила? «Она будет твоей, Мэтт, если ты захочешь». Ну так вот, теперь я снова тебе скажу, но уже с поправкой: «Она всё-таки будет твоей, сынок, но только если ты по-настоящему этого захочешь». Ладно. Сегодня речь не об этом. Я думаю, мой дорогой и любимый сын – дороже и любимее тебя у меня никогда никого не было и не будет – что пришло время поговорить серьёзно… впервые за твои двадцать шесть лет.
– Мам, что случилось?
– Тебе нужно повзрослеть, мой дорогой, – Шанель кивнула на синяк на его лице. – И сделать это придётся быстро. У меня рак, Маттео. Уже давно – четыре года. Я не говорила, потому что планировала тебе сообщить, когда он останется в прошлом. Но пару недель назад выяснилось, что в прошлом всё-таки останусь я. От года до десяти – так они говорят. Опухоль гормонозависима, и точно предсказать, какие препараты будут мне помогать и как долго, нельзя. Такие дела, сынок.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
