Где-то внизу хлопнула дверь и, словно очнувшись от сна, мужчина осознал, что стоит посреди лестничной площадки с поднятой в прощальном жесте рукой и умильной улыбкой. Со стороны смотрелось наверняка очень весело – прямо как статуя. Он поспешил к своей двери и услышал шорох из квартиры соседки – видимо, она наблюдала в «глазок» и только сейчас отошла.
«Боже мой, как дурак – застыл. Вот девочка посмеялась-то вволю».
Он живо представил всю комичность ситуации и рассмеялся сам….
Квартира встретила прохладой – перед отъездом, наспех собираясь, Николай забыл закрыть форточки и целую неделю здесь хозяйничали сквозняки. Он бросил сумку на пол прихожей и скинул ботинки. После гостиничного номера приятно было оказаться в привычной домашней обстановке, но все же чувствовалась пустота, неуютность, которая появляется после долгого отсутствия хозяев. Он разделся и закурил. Стрелки на часах показывали второй час ночи, есть уже не хотелось, да и желание готовить пропало. Поставив чайник, сел за стол и рисуя воображаемые круги на гладкой поверхности, задумался. Вспомнил вопрос Лики о Боге – верит ли он? Довольно часто в последние годы Николай и сам пытался разобраться в этом, но так и не смог однозначно ответить на этот вопрос. Он вернулся на три года назад в своих воспоминаниях…
Тот день не предвещал ничего особенного, пятница как пятница, лишь разболевшийся с утра зуб стал довольно неприятным исключением. Кое-как дотерпев до вечера, Николай, уже не в силах переносить ноющую, неподвластную никаким таблеткам боль, чуть ли не бегом устремился в поликлинику. Он с детства боялся зубного врача, но тут даже страх отошел на второй план. Щека начала набухать и, придя в поликлинику, Николай тут же попал на прием к дежурному врачу.
– Обезболивающее все переносите? Аллергии нет? – спросила дородная тетка в белом халате усадив его в кресло и осмотрев рот.
Николай кивнул и через пару минут в десну вонзилась тонкая игла.
– Теперь посидите немного в коридоре, я позову.
Он вышел и сев на стул, прислушался к ощущениям. Боль начала отступать, но в то же время пришло сначала легкое, а затем все сильнее и сильнее, головокружение. Он почувствовал, как на лбу выступает испарина, в глазах вдруг потемнело…
– Ну. Здравствуй. С возвращением! – сквозь пелену проглядывали очертания лица какого-то мужчины в колпаке, очках и с густой бородой. За стеклами очков добрые голубые глаза, увеличенные довольно толстыми линзами, излучали радушие и тепло. Мягкий голос доносился откуда-то издалека, Николай не смог понять, где находится и, ворочая глазами, огляделся. Белые стены и потолок, яркий свет, часы на стене, какие-то аппараты и шкафы со склянками….
Он снова посмотрел на доктора, который всё это время наблюдал за ним и попытался узнать ответ на вполне естественный вопрос, но ничего не вышло – даже рот открыть не получилось. Превозмогая чудовищную слабость, Николай еще раз попробовал хоть что-нибудь произнести, но доктор в протестующем жесте замахал руками.
– Молчите, молчите. Вы в больнице, в палате реанимации. Все уже в порядке, отдыхайте. Не надо ничего говорить, наберитесь сил сначала. Понятно? Моргните, если поняли.
Николай смежил веки и опять начал погружаться в темноту.
Проснулся от разговора. Рядом с ним стоял тот же врач уже с медсестрой, которая что-то записывала, держа на весу синюю папку. Николай расслышал слова:
