А уж когда мобиль остановился напротив калитки, ведущей к дому Сесилии, её сердце оборвалось. Не к добру. Это была первая мысль, посетившая девушку. Так и оказалось.
И вот, спустя неделю, она стоит, прижатая к стене, её горло сдавливает широкая мужская ладонь, всё тело словно парализовало, в ушах от неожиданного нападения стоит шум, мешающий нормально слышать и анализировать происходящее. Страх, дикий, настолько сильный, что с ним невозможно бороться, овладел девушкой, и, вместо того, чтобы попытаться взять себя в руки, она поддалась панике. Захотелось закричать. И лишь антрацитовые глаза, сверкающие злобой, разделенные преломлением света на множество мистических осколков, удерживали её от того, чтобы не совершить самый последний опрометчивый поступок.
На задворках разума промелькнула мысль, что у неё на шее останутся синяки. Если, конечно, он её не задушит…
- Пу…пустите, - прохрипела Сесилия, всё же совладав с собой.
Её предупреждали, что он вспыльчив. Но чтобы настолько… И это представитель высшего общества! Элита! Тот, кто вершит судьбу миллионов, кто принимает законы, кто решает, как им жить! От таких лучше держаться подальше, а не соваться к ним в самое пекло.
Она сунулась…
Казалось, мужчина не слышит её. Он, продолжая гневно сверкать глазами, навис над ней, грозясь полностью поглотить и раздавить. Сесилии, чтобы не быть попросту задушенной, пришлось действовать. Она подняла руку, обтянутую черной перчаткой, и попыталась отцепить чужие пальцы от своего горла. Тщетно.
- Говори!
Очередной рык заставил Сесилию ещё сильнее побледнеть. Она бы сказала, если бы её отпустили и позволили хотя бы немного отдышаться! Перед глазами в фееричном хороводе задергались черные мошки.
Видимо, что-то произошло с её лицом, потому что захват резко оборвался. Мужчина, нелицеприятно выругавшись, сделал несколько шагов назад, но не отошел далеко, оставив между ними минимальное расстояние и продолжая нависать над ней своей поистине огромной фигурой.
Как только давление на горло исчезло, Сесилия хрипло выдохнула воздух, а потом жадно принялась его хватать пересохшими губами. Не спасал клубничный бальзам для губ. Кое-как найдя ладонями опору в виде стены за спиной, Сесилия закрыла глаза. Лишь бы не упасть в обморок, иначе он её точно придушит. И прикопает в огромном саду. Причем, Сеселия не сомневалась – могилу будет копать сам.
С него станет.
С губ мужчины сорвался рык, заставивший Сесилию резко распахнуть глаза и вспомнить, зачем она пожаловала в логово зверя. Другой ассоциации с хозяином дома у неё пока не находилось. Стоит огроменный, злой, готовый снова наброситься на неё. Богиня, сохрани.
Сесилии даже не удалось рассмотреть интерьер спальни и почувствовать себя оскорбленной на то, что её принимают именно тут. Успела лишь заметить, что господин Алекс Бардок пребывает в наисквернейшем расположении духа. Да и пустой фужер подтвердил её наихудшие опасения. Мало того, что ей в принципе придется с ним общаться, так ещё у него и разум будет затуманен спиртным. Веселенькая перспектива, ничего не скажешь. Но Сесилия понимала – назад дороги нет. Да и второй раз наведаться к нему в «гости» она вряд ли отважится. Если сегодня ничего не получится… если между ними не состоится разговор… Всё. Она - пас.
Алекс Бардок смотрел на неё с плохо скрываемой яростью. Он даже не пытался взять себя в руки и создать видимость благовоспитанности. Не удосужился.
