Прибыв на место в маленьком служебном автобусе, Дима понял, отчего на путевке был такой рисунок. Оленей он, правда, не заметил. Но сосен высоченных тут было несчетно. В двухместной палате он был определен на жительство вместе с очень пожилым соседом, который, как ему объяснила администратор, был ветераном войны.
Дима думал, что сосед его будет замкнут. С какими-нибудь, старческими «выкидонами», вроде: «нельзя ли потише?», «не погасите ли свет?» и что-нибудь еще. Но он здорово ошибся. Не успел переступить порог и представиться, как сосед заявил:
– Я тут наливочки с собой прихвати. Бабка надоумила. Она ее сама готовит. Нужно бы новосельице вспрыснуть. Ты как?
– Я… – Дима немного замущался. – А работники дома отдыха нас не застукают?
– Застукают? Старого фронтового разведчика, которого за линией фронта отловить не смогли? Ты что, сынок? – Сосед довольно заулыбался удивлению Димы. – — Майор в отставке Егоров! Егор Егорыч. Из фронтовой разведки Второго Белорусского. Полный кавалер «Славы»!
– Вот это да! – Восхищенно воскликнул Дима. – Расскажу в клубе, с кем повстречался тут, не поверят ведь. А ордена-медали у Вас при себе? Можно было бы фотку на память. Вдвоем. Для подтверждения.
– Тут такое дело, сынок…. – Егор Егорыч немного смутился. – Ордена и медали брать не собирался. А вот колодки орденские готовил с собой. Вроде и уложил в сумку. Куда подевались? Ума не приложу.
В это время раздался стук в дверь. На пороге объявилась стройная рыжеволосая девушка с веснушчатым курносым лицом.
– Дед! Ты совсем растеряхой стал? – Прямо с порога обратилась она к соседу Димы. – Хорошо хоть дом отдыха не за тысячу километров, а за тридцать и дядя Саня на своей «копейке» дома был. Не помнишь, что позабыл?
– Здороваться бы надо, сперва! – Строго одернул внучку дед, хотя в голосе его звучало тепло. – Тут человек тебе не знакомый. Что онас подумает?
– Ладно тебе, дед. – Девушка шагнула к Диме. – Я – Наташа. Тебя как зовут?
– Дима… Дмитрий. – Растерянно произнес Особняков. – Очень приятно с Вами познакомится.
– Видишь, Наталья, как вежливые люди общаются. А ты наскоком, неуважительно. – Пожурил внучку дед.
– Что Вы, Егор Егорыч? – Вступился Дима. – — Все нормально. По возрасту я от нее не сильно далеко ушел видать по всему. Чего нам «выкать». Можно, Наташа, я на «ты» обращаться буду. Мне всего двадцать четыре. А тебе сколько?
– Двадцать внучке моей. – Ответил за внучку дед. – Говори, с чем пожаловала. Не морочь нам голову. У нас еще дело одно серьезное есть. Неотложное.
– Колодки твои привезла. А ты, дед, видать наливкой бабушкиной хочешь Диму угостить? Не хитри только! Вижу, что угадала. – Заулыбалась Наташа, отдавая деду орденские колодки. – Пейте уж. Я за дверью подежурю, чтобы не застукали вас тут.
– Видишь, какие у разведчиков внучки? – Гордо произнес дед. – Это она тут шустрая. А дома – тихоня стеснительная. Все ее цвет волос и веснушки смущают. Кто-то из пацанов соседских подразнил ее несколько раз. Лет пять назад. А она до сей поры сама себя стесняется. Вся в мою бабку. Тоже огненной была. Та наоборот гордилась красой, которой ее, в отличии от иных, природа наградила. Ну, давай, скорее по стаканчику пропустим и внучку сюда кликнем. Поди, к деду ехала, а не затем, чтобы за дверью дежурить. Заодно тебя и с братом своим самым младшим познакомлю. Саньку все одно хмельное принимать нельзя. За рулем он. Зови караульную.
