Так и жили, всё по расписанию: припасы, общение с психологом, медленное помешательство. Санёк сначала сам с собой говорил, что-то себе доказывал, а потом просто молчать стал. Разговаривал только с Петером и то, когда как, то по полчаса, то по пять минут. Я уже думал, что он на себя руки наложит, но он ещё не был к этому готов, всему своё время! Поэтому он терпел, переживал всё молча, но я всё слышал. О матери он часто думал, а когда до Нового Года осталось совсем ничего, буквально несколько дней, он просто в панику впал. У них в семье это был только семейный праздник. Он его с родственниками двадцать шесть лет справлял, а тут, совсем один…
До праздника оставалось день или два, Сашка сидел и смотрел в телевизор, сидел как статуя, ему было всё равно, что там показывают. Вдруг, он вскочил на ноги и выбежал в коридор. Надел куртку, натянул ботинки и рванул на крышу. Я потихоньку побрёл за ним. Когда поднялся, то увидел, что он снеговика лепет! В тот вечер я последний раз видел, чтобы он искренне улыбался, по собственному желанию! Нет, он не был счастлив, но он был спокоен! На несколько часов он забыл о случившемся и просто получал удовольствие от процесса.
А потом, был холодный январь, постоянные морозы. Февраль тоже не сдавал в плане морозов и лишь в марте, когда немного потеплело, что-то в жизни начало меняться. Во-первых, в его жизни появилась Алёна. Она стала для него как луч солнца, я думаю, что и для неё он тоже был как кислород для утопающего! Они внесли в жизни друг друга что-то новое, и им уже не казалось, что всё безнадёжно. С теплом вернулись инфицированные, конечно многие зиму не пережили, но их всё равно было много. Казалось, что жизнь налаживается… Но Сашка к тому моменту уже почти свихнулся. Алёна уже не могла ничего изменить, приближался конечный исход.
«Мертвец».
***
Ранее.
В нескольких километрах от города раскинулся военный лагерь. Это был перевалочный пункт для солдат, дежуривших на блокпостах по периметру города. Для военных высокого ранга, для учёных, которые искали вакцину в местных лабораториях. Была глубокая ночь. Свет был выключен, почти во всех наспех возведённых зданиях и лишь в нескольких окнах были заметны работающие настольные лампы.
Петер сидел в своём кабинете и писал отчёт, отчёт о своих пациентах, за которыми он наблюдал. Все они были для него просто работой, а он для них, должен был быть другом. Но это сложно, быть другом тому, кто в любой момент может умереть. За окном завывал ветер, была пурга. Петер оторвал взгляд от бумаг и посмотрел в окно, там было сложно что-то разглядеть, снег был слишком плотным. Но Петер смотрел в окно просто потому, что хотел отвлечься, забыться. Забыть о том, что буквально на днях покончил с собой один из его друзей. И он был далеко не первым, кто решил пойти таким путём. Начальство обвиняла во всём Петера, а в чём он был виноват? В том, что как мог, делал свою работу? Несправедливо… А ещё, он пытался забыть, что скоро наступал Новый Год, а он был так далеко, от своей семьи… Петер совсем устал, глаза уже плохо видели, а мысли были лишь об одном, немного поспать и забыть этот день. Он поднялся, выключил лампу и направился к двери. Он вышел из кабинета и двинулся по длинному коридору к своей комнате.
Он проходил мимо лабораторий и заметил свет в одной из них. Петер завернул в приоткрытую дверь и оказался рядом с одним из учёных. Тот стоял посередине помещения, а в нескольких метрах от него, на цепи, сидела инфицированная девушка.
