Милена, стоявшая рядом, от такого зрелища аж проснулась. Дед всегда умел вести себя за столом, но вот чтобы есть так некультурно, она видит впервые.
Вторым, кто попробовал, стал Скадис, что через секунду начал походить на деда.
– Пробуйте и вы все, а то скоро там ничего не останется, – улыбнулся Кай.
Народ сначала попробовал, а после не заметил, как огромный чан опустел. Все тут же уставились на весело скалящегося парня, что, продолжая улыбаться, проговорил:
– Кажется, я стану очень богатым человеком… Потом, оглядев всех задумчивым взглядом, добавил: – М-да. С дозой, кажись, переборщил. Двадцать килограмм картошки тю-тю.
***
Рома по прозвищу «Гак» или, как он теперь именуется по бумагам, Роман Рубинштейн. Если что, не он это придумал, а его юный господин маг. Которому взбрело в голову почему-то так его назвать. Он, в общем, дал им всем фамилии, кроме Алатеи, у неё она и так была. Причём, когда он называл их клерку, заполняющему бумаги, странно улыбался.
Например, Филу дал фамилию Вдовиченков, Вилеру – Гамп, мол, так звали какого-то известного бегуна. А «Пугало» теперь у нас именуется не иначе как Лари Флинт.
Почему так, он не захотел объяснить, мол, всё равно не поймём. Впрочем, им было плевать. Впереди их ждала столица самой крупной империи в мире. В которую они попадут не как голодные оборванцы с улицы, а как уважаемые люди. Точнее, пока просто как люди, но скоро станут и уважаемыми.
В сумке лежало несколько стопок листков, исписанных идеальным почерком. Ему предстоит сделать всё, что в них написано, а написано там ой как не мало.
Благодаря дяде (хоть что-то он сделал доброе) Роман был обучен грамоте. Ввиду чего умел считать, писать и даже умножать трёхзначные цифры. Когда он попытался продемонстрировать свои достоинства, то Кай лишь улыбнулся и показал ему, как умножать пятизначные цифры в уме. Роме не было обидно. Маг он и есть маг. Всё у них не как у людей. Главное, Алатея признавала, что он прекрасно считает и что даже её отец неспособен на такое. А больше ничьих признаний парню и не надо.
Вообще настроение было отличное. Плевать с высокой горы на то, что его ждёт море работы. Он в столице, рядом лучшие друзья и любимая девушка. Он красиво одет, а в кармане десять золотых монет. Целых десять, мать его, золотых монет – это ж целое грёбаное состояние. В прибрежном на такие деньги они с парнями могли бы полгода питаться исключительно в лучших тавернах.
Так-то у него должно было быть больше, но пришлось отдать три монеты за карету и постой. Ехать в столь дорогих одеждах никто не захотел, а переодевать в обычную – тем более. Уж больно всем нравилось выглядеть красиво.
Тем неимение вся его радость в миг испарилась, когда они принялись искать дом, чтобы снять его в аренду.
– Мужик, ты дурак? Нет, ты мне честно скажи: я дурак, и потому такие цены. Я тогда всё пойму и не обижусь, – возмущался Рома Рубинштейн, удерживаемый Филом и Вилером.
Они стояли перед двухэтажным домом на самой окраине столицы. Раз уж отсюда въехали, то неплохо бы прицениться, прежде чем ехать в центр. Он выглядел так плохо, что крысы раза четыре подумают, а стоит ли им там селиться. А этот… нехороший человек стоит, улыбается и просит за эти гнилые доски, по недоразумению называемые домом, три золотых в месяц, не год, а именно месяц. Они, конечно, до конца не верили про рассказы Алатеи, что аренда дома стоит золотой в месяц. Иногда посмеиваясь над её выдумками. Сейчас, когда им заявляют три монеты за дыру, где никто в здравом уме не захочет селиться. У всех возникла одна и та же мысль, что лучше бы девушка была права.
