– Интересно, а кто это ей сообщил насчет Воронежа? – поинтересовался Крячко.
– Сейчас и до этого дойдем, подождите, – махнул рукой капитан. – Так вот, Ирина сказала, что тогда, в декабре, была удивлена, но решила подождать возвращения подруги. Но вот теперь, когда все выяснилось, она не будет молчать и все расскажет. Она сообщила, что они вместе с Алиной несколько месяцев входили в «группу эскорта» – группу девушек, которые обслуживали вечеринки и прочие мероприятия с участием высокопоставленных лиц.
– Ага, уже горячее, – пробормотал Лев.
– Да, тут все горячо, – кивнул капитан. – Девушки из этой группы не только танцевали и пели, но оказывали гостям интимные услуги. И выступали они не только на банкетах, но и в неком казино…
– А вот это совсем интересно! – воскликнул Крячко. – Тут, похоже, имелось не одно дело, а два или три!
– Может быть, – сказал Плещеев. – Только, в итоге, ни одного не осталось. Слушайте дальше. Ирина рассказала, что их непосредственным начальником, который давал им задания и платил деньги, был некий Руслан Метелкин. А шефом этого Руслана был директор компании «Тракт» Вячеслав Лучинин.
– Вот оно что! – встрепенулся Гуров. – Вот почему губернатор Саблин в разговоре с Орловым упомянул о девушках! Ведь Лучинин входит в тот самый «охотничий кружок»! Да, но губернатор говорил о двух убитых…
– Их и было двое, – кивнул капитан. – Сейчас и до этого дойдем. Значит, все это Ирина Ярцева рассказала дознавателю капитану Крепышеву. А теперь спросите меня, откуда все это известно мне? Почему-то этот вопрос у вас не возник? А все это мне известно, потому что Игорь Крепышев – мой хороший друг. Можно сказать, самый ближайший друг. Он все это мне и рассказал. Ну и, разумеется, доложил обо всем услышанном своему непосредственному начальнику – полковнику Трегубову. А уж полковник должен был или сам возбудить дело о существовании подпольного казино, или передать его следственным органам. Однако не произошло ни того, ни другого. Все сведения, сообщенные Ириной Ярцевой, куда-то провалились, словно в колодец. А спустя несколько дней исчезла и сама Ирина. Вечером она куда-то ушла с квартиры, на которой жила, и больше ее никто не видел – ни живой, ни мертвой.
– То есть ее тело так и не нашли?
– Нет, не нашли, – покачал головой капитан. – Девушка числится пропавшей. А вот губернатор убежден, что ее тоже убили, потому и говорил вашему шефу о двух убитых девушках. Он считает, что мы имеем дело с двумя убийствами и что начальник нашего управления генерал Соколов саботирует расследование этих убийств.
– Что ж, похоже, и в этом случае Евгений Саблин прав, – заметил Гуров, – как оказался прав и в отношении гибели своего сына. Скажи, капитан, я правильно понимаю, что дело о гибели этой Алины Востоковой так и не расследовалось?
– Не было никакого дела об убийстве, – ответил Плещеев. – Гибель Алины была квалифицирована как суицид.
– Интересные дела у вас тут творятся… – покачал головой Лев. – Да, эту историю мне следовало выслушать. Теперь я могу побеседовать с помощником губернатора.
Он достал телефон и набрал номер Воронцова. Помощник губернатора и в самом деле еще не спал. Он немного удивился такому позднему звонку, однако от встречи не отказался и пригласил сыщика к себе – он жил там же, в резиденции, в левом крыле дома.
– Ну вот, для вас на сегодня работа закончена, – сказал Гуров, обращаясь к своим коллегам. – Езжай, капитан, к жене, а то она, наверное, заждалась уже. А ты, Стас, меня не жди, ложись. Завтра я тебе расскажу о нашей беседе с господином Воронцовым – если, конечно, в ней окажется что-то интересное.
