…Неужели не понятно, что художник погружен в творчество, и внешние реалии для него не существуют.
Он достал несколько новых тюбиков с красками.
– Вы знаете, куда ведет эта тропа? – энтузиазм Инессы Львовны, казалось, только прибавился в обществе Непрухиных.
– Как нам объяснила хозяйка, если двигаться по ней, огибая озеро, то мы выйдем к жилищу староверов, – Глеб задумчиво посмотрел на туманные очертания противоположного берега и возвышающихся вдали хребтов.
– Вы же не собираетесь идти к этим староверам?! – встрепенулась Инесса Львовна. – А… вообще, они… что там действительно живут?
– Как я понял, нет, – задумчиво ответил Глеб. – Но… кто его знает, всякое бывает…
– Слушайте, – голос Инессы Львовны дрогнул. – Да это же непредсказуемые люди! И кто знает, что у них на уме? Вы видели, у нас появился новый отдыхающий – старик? У него какой-то подозрительный вид. А вдруг, он – один из этих староверов? – Инесса Львовна испуганно посмотрела на Непрухиных. – Вот уж не думала, что в двадцать первом веке еще живут какие-то староверы… И где! Почти рядом с нашим областным центром! Надеюсь, они не нападают на туристов?!
Глеб усмехнулся:
– Как раз наоборот… Мне пришлось, однажды, заступится за одних старообрядцев, чтобы…
Глеб осекся, почувствовав, как Люся слегка подергивает его за край куртки. Он понял намек жены и не стал продолжать рассказ. Но было уже поздно. Инесса Львовна, безо всякого чувства неловкости, задала давно интересовавший ее вопрос:
– Вы меня, конечно, извините, но… ваше увечье… не связано ли оно с тем случаем?
Лицо Глеба помрачнело, утратив добродушно-беспечное выражение. Он достал сигареты и закурил. Между тем они приблизились к развилке тропы: левое ответвление огибало озеро, правое – уводило в лес.
– Полагаю, нам туда, – Люся указала налево.
Глеб продолжал курить, храня молчание. Они шли неторопливо, и неловкость ситуации витала в воздухе. Постепенно тропу плотно обступил еловый лес, так что солнечные лучи едва проглядывали сквозь мохнатые кроны деревьев, и озеро не просматривалось. Земля была влажной, местами приходилось перепрыгивать через лужи. Зеленый мох покрывал большие камни, стелился мягким ковром на старых пнях.
– Глеб служит в полиции, – наконец прервала молчание Люся. – Увечье он получил, когда в одиночку задерживал банду автоугонщиков. Причем, тогда он находился не на службе…
Инессе Львовне показалось, что Люся несколько раз метнула в ее сторону недовольные взгляды. Глеб, храня мрачное выражение лица, продолжал молчаливо курить.
Неловкость ситуации усиливалась, что вызвало у Инессы Львовны чувство негодования.
…Я же не просила ее подробно описывать, как и где ее муж получил это злосчастное увечье! Я только спросила про случай с этими иноверцами. Могла же просто ничего не объяснять.
Инессе Львовне уже не хотелось идти дальше. Настроение было испорчено, и она искала предлог для возвращения.
– Глеб, посмотри, сколько здесь грибов! – Люся показала в направлении старого пня. – Интересно, а они съедобные?
Глеб достал ножик и срезал небольшую кучку, сросшихся у основания грибов, осмотрел их и понюхал:
– Выглядят, как опята, но я не уверен. Бывают ложные опята.
– Давай соберем и покажем нашим хозяевам. Если они хорошие, то нам могут приготовить из них ужин.
Пока Глеб с Люсей были увлечены сбором грибов, Инесса Львовна стояла на тропе, всем своим обликом выражая неудовольствие.
