– Все ясно с тобой, альфа-самец, надеюсь, мой телефон ты удалил и по пьяни мне больше звонить не будешь, – она возвращает очки на глаза и быстрым шагом отходит от нас.
– Кто это? – проводив ее взглядом, спрашиваю я. Мне жутко, жутко неприятно, что вокруг так много представительниц прекрасного пола, с которыми Макс знаком. Ревность? Вряд ли. Просто в таких ситуациях действительно чувствуешь себя дурочкой.
– Света. Мы встречались с ней лет пять назад. Я влюбился, сделал ей предложение, но получил отказ, и мы расстались. Через какое-то время мы опять пересеклись и после этого долгое время встречались тайком, она замуж выходить собиралась, – отвечает Макс, рассеяно уставившись на макушку ели напротив. – Я думал, что люблю ее и надеялся возобновить отношения. Вот только я ей был не нужен. Ее подруга как-то сказала мне, что отец Светы не согласится принять в лице меня выбор дочери. Рожей не вышел... она правду сказала, я ей часто звонил, писал... хм... выпив лишнего. Занозой в сердце она у меня сидела. Болезненно было избавляться, хотелось оставить там, но при этом я понимал, что будет только хуже.
– И поэтому после нее ты менял девушек как перчатки? – аккуратно предполагаю я.
– Я же говорил тебе вчера. Чаще не я менял, а меня.
– Ага, трофей, я помню.
Я отворачиваюсь, чувствуя непривычную неловкость. Верить Максу хочется, но почему-то трудно.
– Света давно в прошлом, – говорит Макс и опять берет мои руки, я невольно поворачиваюсь, да так резко, что мы чуть не ударяемся лбами. А Макс тянется ко мне, явно собираясь поцеловать.
Но момент испорчен. Мне не хочется...
И тут, как по заказу, у меня звонит телефон. На экране крупно светится «Машка», и Макс это тоже видит.
– Алло, – снимаю я трубку.
– Янчик, так не бывает, – начинает подруга, – ночь была шикарной, аж три раза. Утром закрепили все в душе. А потом он еще и завтрак приготовил. Ты же знаешь, как я торчу от мужиков, умеющих готовить. И не какую-нибудь там яичницу, а настоящий, вкуснющий омлет. А кофе какой он в турке варит, прям сказка. Да я и есть в сказке, самой не верится!
– Поздравляю.
– А ты чем занимаешься?
– Я? – кошусь на Макса, понимая, что он сидит слишком близко и слышит все, что говорит Маша. – Я гуляю.
– Правильно, это полезно. Я, может быть, тоже гулять пойду. Но только по магазинам, Вадик позвал.
– Здорово.
– Ладно, все, побегу, а то мой пупсик зовёт. Чмоки, позвоню еще.
Я кладу трубку, опуская руку с телефоном на колени.
– А почему ты не сказала подруге, что со мной? – фыркнув, спрашивает Макс.
От этого вопроса становится немного стыдно. Мне. Стыдно.
– Ну, вы же с ней ходили на свидание...
– Не было это свиданием. Никто ничего друг другу не обещал. Тем более у нее вон, уже парень нарисовался.
– Она давно имела виды на этого Вадика.
Макс сдвигает брови, меняется в лице.
– Дай угадаю: богатый, успешный, а главное – славянской внешности? – он чуть повышает тон, и видно, что немного злится.
– Я его не видела ни разу, – бросаю я, утаивая, что видела фото Вадима в соцсети, но не вживую же? – А у тебя комплексы по этому поводу?
Вопрос вырывается сам по себе. Слов не воротишь. Есть у меня такая привычка, несдержанность. Но, как ни странно, в работе она лишь помогает.
Макс мнёт шею, его взгляд не касается меня, а блуждает по дороге, ведущей в самую заросшую деревьями часть парка.
– Это не комплексы, – отвечает он спокойно, – и я не стесняюсь своей расовой принадлежности. Но и говорить, что из-за нее у меня не было проблем, не буду. Были, Яна. Люди порой очень жестоки.
