– Я сбежал оттуда. – теперь он трясся весь, зубы явственно стучали. – Раз все ушли, то я тоже. Не буду никому звонить, пусть гадают, кто ушел последним. И кто нашел труп.
Наверное, у меня изменилось лицо, потому что он вдруг с ненавистью заорал:
– А ты хотела бы, чтобы я пошел на нары, я знаю!
– Игорь, успокойся, – устало произнесла я. – У тебя не было мотива ее душить. В квартире было полно народу, так что под подозрение все.
– А шарф???
– Наверное, многие смогут подтвердить, что он висел на видном месте? – предположила я. – Его тоже мог взять любой.
– Все так. – он опустил голову, темная челка упала на высокий бледный лоб, прикрывая темные глаза. Он показался мне похожим на загнанную борзую собаку, и почему-то в этот момент я залюбовалась им. Но он резко мотнул головой, поднял на меня обезумевшие от страха глаза, и наваждение прошло. – Но ты не знаешь…
– Чего? – мне снова стало не по себе, и я не смогла сдержать нервный смешок. – На ней была твоя визитка?
– Сука! – взвизгнул он, вскакивая на ноги. Невольно я вскочила тоже, хватаясь за горячий чайник как единственное доступное оружие. Но он взял себя в руки и снова сел. Потом криво усмехнулся, глядя в пол, и прошептал:
– Ты помнишь нашу первую встречу? В библиотеке?
– Да. – тоже полушепотом ответила я. На глаза навернулись запоздалые слезы. Тогда я подумала, что он пережил несчастную любовь, и я, никому не нужная, даже собственно матери, смогу его утешить и стать необходимой. Как глупо это было с моей стороны!
– Помнишь, в каком я был состоянии? – теперь он явственно ухмылялся, глядя мне в глаза. – Как ты думаешь, почему?
– Тебя бросила девушка? – робко предположила я, но где-то глубоко в подсознании уже поняла, предугадала его ответ.
– Да, бросила. – он снова выругался. – Убралась прямиком на тот свет. С петлей на шее.
– Она… сама? – но я уже не верила в это.
– Нет. – он бросил эту фразу резко, словно отрубая мою надежду. – Ее убили. Задушили во время этого… самого. Словом, во время. А на шее был затянут пояс от ее собственного платья.
Он снова выругался, но как-то вяло, без огонька, затем торопливо продолжил:
– Мне было слишком страшно это даже вспоминать. Но тогда все было иначе. Ее убили в лесопарке, она собиралась на свидание со мной, ждала меня в условленном месте, но я тогда не пришел. Не смотри на меня так, я правда там не был! Я смог это доказать, иначе давно бы сидел!
– А что с тобой случилось? Ты же не отменил свидание?
– Да мне так плохо было, что я о нем просто забыл. – он помотал головой, отгоняя воспоминания… – Я чем-то здорово траванулся, блевал так, что родаки с перепугу «Скорую» вызывали. Так что мое алиби подтвердили врач и фельдшер «Скорой». Они как раз мне желудок промывали, когда Машку… того. Поясом. Если б не родаки, сидел бы как миленький. Меня и так полгода по допросам таскали.
– Я поняла. – я несколько раз энергично кивнула. – То есть уже вторую твою девушку… задушили?
– Ты тоже думаешь, что это я? – он посмотрел на меня так, что я снова схватилась за чайник. – Что я псих? Но как ты… ***! ***! Я ж с тобой жил столько лет! Ты же жива!
Я снова отпустила чайник и задумалась. Да, целых две девушки погибли, две его подруги, это подозрительно…. но как же я сама? Ведь две мои подруги точно так же пали от руки маньяка-душителя. Но ведь я в этом не виновата!
Внезапно мне показалось, что с грудь упал огромный, давящий камень. Я не виновата в их гибели! Я смогла допустить в сознание эту мысль, а ведь еще вчера допустить такое казалось совершенно невозможным, кощунственным. Я не виновата, что какой-то урод решил их убить. Я не виновата в том, что осталась жива!
