– Не нужно, душенька. Всё в порядке. Коня пытались похитить, и в этот раз мне удалось прогнать их. Но, кто знает, возможно, в следующий раз им удастся сделать своё грязное дело. Вам нужно бежать. Срочно! Берите коня и уезжайте пока не поздно.
Слёзы жгли глаза. Рядом опустился на колени подбежавший Вик. Ему хватило нескольких секунд, чтобы понять: старику уже ничем не помочь.
– Миссис Баттон, – голос умирающего слабел, – вот, здесь… письмо… возьмите его. Оно… для вас… – Дрожащими, непослушными руками, он сунул мне в руку смятый конверт. – Это ваш шанс…
Тело дёрнулось, и затихло. Остановившийся взгляд яснее всяких слов дал понять, что мистера Джонсона с нами больше нет.
– Нет! Пожалуйста, нет!
По мере того, как шок проходил, рыдания рвались наружу. Почувствовав, как что-то ткнулось мне в плечо, я подняла залитое слезами лицо вверх. Мухиб. Уткнувшись в шею любимца, уже не стесняясь, разрыдалась в голос.
Три дня спустя старика Джонсона похоронили. Денно и нощно Вик на пару с соседом несли вооружённую вахту возле коня, но похитители пока не объявлялись.
В связи со стремительно развивающимися событиями, я совершенно забыла о письме, которое мне передал умирающий. Сейчас же, сидя в деревянной качалке на крыльце домика, я, наконец, развернула его.
Смысл написанного не сразу дошёл до меня. Тряхнув головой и несколько раз проморгавшись, я вновь уставилась в написанные явно мужской рукой строчки:
"Мистер Гешрон Джонсон.
Комитет рассмотрел заявку, и, учитывая ваши прежние заслуги, одобрил её. Ваша команда допускается к участию в международном забеге, который пройдёт через два месяца в городе Бискара, что во Французской Алжирии. С вашей стороны надлежит в течение недели после получения письма подтвердить своё участие и предоставить данные о составе вашей команды. Напоминаем, что в случае победы, победитель получает в переводе на нашу валюту, приз в сорок пять тысяч долларов, из которых двадцать процентов будут перечислены организационному комитету.
С уважением, Председатель комитета конного спорта, мистер Алан Эберхайм"
Забег? Скачки? Я ничего не понимала. Но, постепенно смысл произошедшего стал доходить до меня. Это в ожидании сего письма мистер Джонсон носился как наседка, не пропуская ни одного визита почтальона. "Это ваш шанс", – сказал он мне тогда.
День клонился к вечеру, а я по-прежнему сидела в кресле, сжимая в кулаке заветный клочок бумаги. Заслышав шаги приближающегося Вика, я поднялась:
–Он прав! Это, действительно наш шанс!
– С кем это ты говоришь? – В голосе мужа сквозило беспокойство.
Бросившись ему на шею, я впервые за последние дни облегченно рассмеялась:
– Он дал нам шанс, понимаешь? Теперь, всё будет замечательно!
– С ума сошла? Как тебе вообще могло такое прийти в голову? О чём вы со стариком вообще думали?
Голос мужа, ещё никогда до этого раза не срывался на крик. Чувствовалось, что он уже на пределе. Но, я не могла стоять и спокойно смотреть на то, как его нерешительность грозит разрушить все наши мечты.
– Вик, милый, да пойми же, у нас, по сути, и выбора-то особого нет. Те, кто пытался украсть Мухиба, непременно вернутся. Кто, по-твоему, будет следующим после Джонсона? Ты? Или я? Неужели ты не понимаешь, что нам в любом случае нужно отсюда уезжать. И куда мы отправимся? У нас нет ни денег, ни связей, да ещё и конь редкой породы, постоянно привлекающий к себе не нужное внимание. И не смотри на меня так, – я ткнула пальцем ему в грудь. – Я ни в коем случае не соглашусь его продать. Слышишь? Ни за что!
