– Простите, – спохватился Быстрицкий, – я, кажется, увлекся, вам стало неинтересно.
– Мне было интересно, потом стало малопонятно, но дело не в этом. Давайте так договоримся. Вы письменно, без лишних подробностей излагаете свои предложения по реорганизации вашего подразделения, но с учетом идеи, которую чуть позже изложу. А сейчас скажите, вам понравились демонстрации балета и оперы, которые недавно проходили у нас?
– Безусловно, я восхищен научно-техническими достижениями, которые позволили так реально показать театральные постановки. Вот бы по всей стране построить такие кинотеатры.
– Заманчиво, но только что показывать? Две оперы и один коротенький балет мы пока имеем в своем архиве.
– Да, маловато, – разочарованно произнес Быстрицкий.
– Теперь скажите. Вы и работники отделения наверняка имеете связи со своими коллегами по прежней работе, может быть, встречаетесь, делитесь впечатлениями о событиях в вашей сфере?
– Конечно, не только встречаемся, но и участвуем в различных конференциях и совещаниях. Без этого нельзя. Иначе мы потеряем квалификацию экспертов.
– Превосходно! – констатировал Алексей. – А теперь слушайте мое предложение. Все эти конференции, совещания и просто тусовки надо превратить в плацдарм для пропаганды съемок объемных фильмов. Больше того, ваше отделение должно будет проводить экспертизу не только отснятых спектаклей, но и давать предложения по новым съемкам наиболее блестящих постановок в различных театрах страны. Вы должны стать законодателем моды на создание цифровых копий произведений искусств всех видов, в том числе и спектаклей.
– Послушайте! – с восторгом воскликнул Быстрицкий. – Это же глобальное изменение положения нашего отделения, мы выйдем на всероссийский уровень!
– Да, но только вместе с Центром, с остальными его подразделениями, которые конструируют аппаратуру, проводят съемку и демонстрацию фильмов.
– Конечно, конечно! Вместе со всеми, но мы становимся равноправным подразделением в Центре.
– Вы и сейчас равноправные, только возвели вокруг себя паутину, неохотно принимаете коллег из других отделов, приходящих по делу. Вот технарям, как вы нас называете, никто не давал команды украсить фойе картинами, дежурным по залу не рекомендовали подобающе одеться, изготовить бейджики, организовать музыку на банкете. Все это сделано по их собственной инициативе, а если бы к украшению фойе и зала подключились ваши эстеты и художники, все бы выглядело более достойно. Желательно без распоряжений сверху участвовать в общественной деятельности Центра.
– Безусловно, вы правы, – в сильном смущении произнес Быстрицкий. – Я скажу художникам, чтобы они пожертвовали часть картин для украшения фойе.
– Эдуард Всеволодович, никаких жертв не надо, мы изготовим несколько копий великих мастеров живописи и украсим фойе, а вот над оформлением интерьера зала пускай подумают ваши эстеты.
– Хорошо, Алексей Владимирович, мы посоветуемся, как это лучше сделать.
– Добро. Теперь скажите, вы согласны подготовить записку о реорганизации отделения с учетом моих предложений?
– Да, полностью согласен.
– Я думаю, недели вам хватит для этого.
– Постараюсь уложиться за неделю.
– Хорошо, жду с запиской в следующий понедельник или раньше. Еще вопросы есть?
– Нет, спасибо. Я не ожидал, что наша беседа будет столь насыщенна и результативна.
– Спасибо и вам за понимание. Желаю успехов. Да и обедать, оказывается, уже пора.
