Призрак Викария - страница 36

Удар опрокинул человека на паркет. Пока он приходил в себя, Валантен просунул руку в смотровое окошко, открыл дверной засов изнутри, ворвался в «Корзинку принцев» и встряхнул его за шиворот.

– Не люблю просить дважды, – процедил инспектор сквозь зубы, – но тебе повезло. Нынче вечером я сделаю для тебя исключение. Немедленно отведи меня в комнату, где жил Образина, будь так любезен!

Портье борделя на улице Дюфо застонал, вытирая тыльной стороной ладони разбитый рот – набалдашник трости выбил ему два резца, из нижней губы текла кровь.

Письмо от Викария повергло Валантена в омут смятения, он словно оказался в черном туннеле, где плясали языки всепоглощающего пламени, качались страшные тени и скалились призраки из его прошлого. На выходе из Сада растений инспектор расстался с помощником, уклонившись от ответов на его вопросы о содержимом послания: «Ничего существенного, Исидор! Всего лишь записка от моего осведомителя, который просит защиты от заподозривших что-то бандитов. Это позволит нам установить личность одной из жертв, но не более того. Сейчас мне нужно будет составить рапорт, а ты пока сосредоточься на деле д’Орвалей и продолжай собирать информацию – найди все, что можно, на Обланова-Оврара».

Юный Лебрак не обратил внимания на отсутствующий взгляд шефа, на его окаменевшее лицо и просто откланялся, пожелав ему спокойной ночи. А Валантен все с тем же застывшим лицом поблагодарил его кивком, прекрасно зная, что этой ночью не сможет сомкнуть глаза ни на мгновение.

Его нервы натянулись до предела, разум мутился от осознания страшной угрозы, таившейся в письме Викария. Ему казалось, что этот жалкий листок бумаги с черной восковой печатью, лежащий во внутреннем кармане редингота, жжет грудь огнем. Встряхнувшись, инспектор зашагал во тьму в поисках фиакра. Подобру-поздорову или иначе, но Крутобедрой Тате придется допустить его к вещам покойного Образины…

– Вставай и показывай дорогу!

Минуту назад портье не хотел пускать его в «Корзинку принцев», а точнее, пребывал в замешательстве, не зная, прогнать или уступить. Валантен не стал тратить время на долгие объяснения. Слепая ярость, охватывавшая его всякий раз, когда кто-то чинил препятствия на его пути к отправлению правосудия, лишала инспектора всяких угрызений совести, которые неизбежно возникли бы у него при обычных обстоятельствах. Поэтому он нанес удар изо всех сил, не заботясь о причиненном ущербе. И теперь его жертва валялась на полу с покалеченной нижней частью лица.

– Не мо… не могу, – жалобно простонал портье. – Хозяин… хозяин мне не простит. Это… это он приказал вас не пускать.

Валантен наклонился и без лишних слов выкрутил ему руку, заставляя встать.

– Ну и к чему тебя привело послушание? Теперь, если не хочешь, чтобы я переломал тебе все кости, в твоих интересах будет выполнять мои приказы, а не его.

Задыхаясь и охая, портье побрел в глубь здания впереди Валантена, который держал его за кисть вывернутой за спину руки. Таким образом они пересекли затянутый малиновым бархатом вестибюль и углубились в анфиладу салонов первого этажа, осиянных приглушенным светом. В эти первые ночные часы лупанарий уже заполнился посетителями. На обитых шелками диванах, обнявшись, распивали шампанское парочки, многочисленные «заклёпки»