Но ликование было преждевременным. Ответный огонь артиллерии их врага чуть не обрушил стену. Размещённые на ней бойцы скрылись в клубах пыли. Едва стихла канонада, как с разных сторон раздались стоны и крики раненных.
– Стена долго не протянет, – сказал адъютант.
Слова Карпова не сразу дошли до офицера. В ушах звенело после удара англичан. Несмотря на то, что его не задело, Платон Алексеевич ощутил горечь и боль, ведь подчинённые ему солдаты умирали прямо сейчас.
– Будем держать столько, сколько потребуется, – зло бросил своему подчинённому офицер.
Против русского гарнизона сейчас задействовали разведывательных автоматонов. Они напоминали фигурами людей. Правая конечность сжимала пехотную саблю, в левой они были вооружены обычными пистолетами. Достигнув стены, механизмы принялись стрелять вверх по защитникам, никого, впрочем, не задевая. Но не это было их главной задачей. Нужно было сковать русские войска в бессмысленном бою, так как на задних рядах атакующих уже показались новые враги с осадными лестницами.
Один артиллерийский залп англичан не достиг цели и рухнул прямо в толпу автоматонов. Куски металла и керамики разлетелись в стороны, частично осыпав защитников. Но последующий удар артиллерии был куда точнее. В воздух поднялась пыль, а отколотые части стены обрушились вниз. И, к ужасу полковника, туда же соскользнула фигура стрелка, заметившего первым английского автоматона-парламентёра.
«Вот она, кровь моих бойцов. И сколько её ещё прольётся?» – с горечью подумал Платон Алексеевич, наблюдая за происходящим.
Неутомимые механические воины шли вперёд несмотря на потери. Задача вражеской артиллерии состояла в том, чтобы проредить ряды русских солдат и дать своим силам возможность закрепиться на стене. Но защитники крепости, несмотря на падающие вокруг снаряды и рушащиеся стены, были готовы стоять насмерть.
Снизу начали вылетать крюки-кошки. Несколько штук забренчали по полу стены и заскользили назад, ища опору и, не найдя её, упали обратно. Но один всё-таки зацепился за выступ. Металлический трос, уходящий вниз, зловеще натянулся.
Платон Алексеевич подошёл к краю стены и бросил быстрый взгляд вниз. Крюки выбрасывали неизвестные ему автоматоны-штурмовики; устройства были вмонтированы в их левую руку. В правой же руке каждый из них сжимал грозное оружие – боевой цеп, зловеще поблёскивающий на жарком солнце. Это мощное и опасное приспособление, состоящее из длинной рукоятки и тяжёлой цепи с шипастым шаром на конце, создавало ощущение неукротимой силы и разрушительной мощи.
Трос тянул зловещий механизм прямо к стене, и штурмовик начал ловко подтягиваться, взбираясь наверх с ужасающей скоростью и точностью. Его механические глаза светились холодным светом, а движения были резкими и уверенными. Враг был настроен решительно и скоро прорвётся сквозь их укрепления.
Один из солдат получил пулю прямо в лицо. Капли крови туманом взметнулись в воздух вслед за опрокидываемым телом назад. Ненависть молнией пронзила разум полковника, и как раз в этот момент из-за края стены показалось массивное по сравнению с обычным человеком тело автоматона-штурмовика. Глаза механизма светились зловещим светом. Трос, к которому крепилась крюк-кошка, затянулся в левую механическую руку.
Металлический воин повернулся всем телом к полковнику и на секунду замер, будто изучая своего противника. Свечение его глаз будто обещало смерть и разрушение. Полковник стиснул зубы и крепче сжал рукоять своей сабли с кристанитовой инкрустацией, способной рубить металл. Он знал, что настал решающий момент.
