– Спать нужно без одежды, – тоном учительницы младших классов с сорокалетним стажем заметила женщина, абсолютно не стесняясь своего вида. – Давай, Иванов, кантуй пьяненькую старушку, раз уж на большее тебя не хватает. Не бойся. Не укушу.
Подняв Лану на ноги, Сергей хотел было помочь ей дойти до дивана (ноги у неё ещё подкашивались с дичайшего похмелья), но та потребовала:
– В кухню.
– Водички? – не желая на себе носить раздетую букинистку, словно раненого бойца, попробовал выкрутиться парень. – Или пивка? Последнего, извини, нет.
– Какое пиво? – брезгливо, борясь с подступающей к горлу тошнотой от одного упоминания о пенном напитке, выдавила внештатница. – Коньяку. Или водки. И Машку возьми. Вон, сейчас совсем умрёт.
Действительно, позеленевшая домовая стеклянно смотрела в одну точку, приходя в себя после подъёма.
Пришлось тащить на кухню обеих, разливать вчерашний коньяк, добывать из холодильника колбасу с сыром, резать хлеб.
Морщась, дамы махнули по первой. Осадили, повторили, расцвели. В глазах у обеих загорелся огонёк жизни.
– Ты на нас не злись, пожалуйста, – попросила слегка пришедшая в себя кицунэ. – Мы вчера… немножко увлеклись с Ланой. Сидели, сидели… официант подносил, подносил… Мы же с ней почти ровесницы, нашли, о чём поболтать. И в гости я её пригласила. Она хорошая…
– Очень! – салютуя рюмкой, согласилась с утверждением почти обнажённая гостья. – За тебя!
Домовая поддержала, смущённо влив обжигающе-коричневую жидкость. Закусывать не стала, только понюхала ломтик колбаски.
– Да ладно, – отмахнулся Иванов уже стоя в дверях. – Город-то после вашего девичника хоть цел?
– Город? – призадумалась девушка. – Лана, а мы точно вчера с тем…
– Тсс… – стремительно хмелея, что называется, «на старые дрожжи», приложила палец к губам букинистка, изображая недоумение. – Ты о чём? Мы же девочки. Лютики, конфетки, бантики, а не с мужиками приставучими на улице драк…
Теперь уже две пары невинных глаз уставились на парня, и инспектор понял – не признаются. По крайней мере, не сейчас. Но погуляли новоявленные подруги вчера знатно.
***
Бодро выбежав из подъезда, Сергей нос к носу столкнулся с шефом.
– Задерживаешься, – он мрачно ткнул подчинённого носом в нарушение приказа. – Ждать себя заставляешь.
– Виноват, Фрол Карпович! – лучшая защита от обоснованных обвинений – лихость и придурковатость. – Думал, успею.
– Думал он… Что же ты, Серёженька, морда твоя кобелиная, вытворяешь?
Угрозы в словах начальства вроде не было. Скорее – недовольство половой распущенностью Иванова и несоответствием его морального облика общепринятым стандартам Департамента.
Ну и что отвечать? Рассказывать, что все всё не так поняли – детство, дурацкие оправдания, в которые бы не поверил и сам инспектор. Промолчать? Невежливо. Фрол Карпович точно не оценит. Пришлось выбирать наиболее безобидный вариант – принимать удар на себя.
– А что? – вызывающе, в полный голос, не пряча взгляда заявил Иванов. – В нерабочее время, по согласию сторон. Прелюбодейство шить будете?
Ответ его огорошил:
– Но в носках… нельзя же! Ты бы еще доспех латный напялил и саблю вострую в постель прихватил…
От автора: история основана на реальных событиях.
