Оказалось что все это Гарри проорал вслух, сам не заметив как вскочил, опрокинув стул. Кейт смотрела на него со смесью злобы и осуждения. Жена медленно поднялась со стула, также медленно сложила салфетку, которая лежала у нее на коленях. Положив салфетку рядом с тарелкой, она поставила обе руки на стол и склонилась над остатками мясного рулета уперев свои холодные голубые глаза лицо Гарри. Он уже чертовски жалел о сказанном, но от отца ему досталась не только любовь к вкусной жратве, но и довольно вспыльчивый темперамент.
– Если ты думаешь что я прыгну в койку к первому встречном, стоит ему лишь поиграть мышцами – ты ошибаешься, – холодно отчеканила жена. – Если за двадцать лет ты не понял, что моя любовь к тебе искренняя – это лишь в очередной раз доказывает, что мозги у тебя заросли жиром. Все что я сейчас сказала – моя попытка призвать тебя заняться собой. Но видимо придется действовать более радикально. Короче, с понедельника ты начинаешь бегать. Мне плевать как и когда. Иначе… будут последствия.
– Но..но, я с утра до ночи в офисе, – промычал Гарри используя свою обычную отговорку. Он уже полностью остыл и чувствовал себя виноватым за то что перегнул палку. В этом бою он терпел сокрушительное поражение, но продолжал трепыхаться подводя к линии фронта резервы. – Я не смогу и работать и бегать. Ты целыми днями дома сидишь, конечно у тебя есть время на…
– Так бегай по ночам. – резко оборвала его словесный поток Кейт. На этом она развернулась и пошла наверх, на ходу стягивая платье. На лестнице она осталась в одном белье и остановилась.
– Ах да, этого, – она указал на грудь. – И этого, – она указала на свою задницу в черных стрингах. – Ты не увидишь, пока я не увижу на весах 180 фунтов. И она зашагала по ступеням громко топая, в унисон с биением сердца Гарри. Где-то наверху захлопнулась дверь, оставив его наедине со остатками ужина и тяжелыми мыслями. Резервы были разбиты, а война полностью проиграна.
Понедельник для Гарри начался как любой другой рабочий день. Кейт вела себя как обычно, будто вчерашний разговор им обоим приснился. C утра они позавтракали, обменялись парой дежурных фраз и прыгнув в автомобили, отправились по своим делам. В офисе Гарри первым делом узнал от помощника, что чертов мистер «подача левой» снова прислал какие-то правки к договору. За рабочими делами и выверкой всех формулировок в документе Гарри уже и думать забыл об обещанном жене. Рабочий день несся со скоростью скаковой лошади и быстро сгоняв на обед, Гарри засел за анализ документа. Он так и не заметил, что на телефон пришло смс об очередном списание с кредитки. Вечером он ехал домой в хмуром настроении, договор был отправлен обратно в «Генштейн&Сонс» ,но чуйка Гарри говорила что завтра с самого утра он увидит очередные правки. «Они там по ночам что ли работают». – проворчал он себе под нос. Уже у подъездной дорожки он почуял неладное. Машины жены не было, видимо поехала гудеть по барам со своими немногочисленными подружками. Но свет дома горел, причем именно в их спальне. Гарри припарковался у ворот гаража, тяжело выбрался из машины и поплелся к дому. Внизу свет не горел, на кухне работала лишь духовка в режиме «подогрева». Внутри он увидел противень с кусочками индейки и кучу овощей. Про себя отметив что овощей гораздо больше чем мяса, Гарри тяжко вздохнул и поплелся наверх. Идя по коридору к спальне в которой горел свет, он чувствовал себя как осужденный поднимающийся на эшафот. Зайдя в спальню он первым делом увидел аккуратный бумажный пакет с логотипом «Tower Mall» стоящий на кровати. К пакету на скрепку была прикреплена записка. Гарри, подошел к кровати и аккуратно, будто разминировал бомбу развернул листок бумаги:
