Шенкт пожал плечами, словно ему было все равно, как кого называли, вытянул губы трубочкой и сдул облачко пыли со своей поделки.
– Мы вместе были в Дагоске, во время осады, – продолжала Витари с мечтательным вздохом. – Столько счастливых воспоминаний! Он умный мерзавец. Бесстрашный. И безжалостный. Понимает боль так, как никто другой из тех, кого я встречала. Есть чем восхищаться. Однако едва ли можно сказать, что он действительно сам всем управляет, так ведь?
Она слегка сощурилась и помедлила, словно ожидая от Вик согласия. У той было ощущение, что в их беседе имеется какой-то существенный элемент, который она упустила. Но если тебе нечего добавить, то лучше молчать.
– Байяз, – отчетливо проговорил Шенкт над самым ухом Вик, и его дыхание показалось ей холодным, словно сквозняк, тянущий от окна зимним вечером. Волоски на ее шее встали дыбом с такой силой, что ощущение было почти болезненным.
– Первый из магов?
Идея о том, что этот самодовольный старый ублюдок может чем-то управлять, казалась маловероятной.
– Союз был его орудием с тех самых пор, как он же и сколотил его в дни Гарода Великого.
– Хочешь знать, что значит безжалостность? – Витари тихо присвистнула. – Тебе стоило бы посмотреть на Адую после того, как он с ней поработал! Полагаю, ты уже сейчас пляшешь под его дудочку.
– Я никогда его даже не встречала!
– И тем не менее ты явилась в Вестпорт не с одним сундуком, набитым одеждой.
Витари наклонилась к ней, понизив голос до хриплого полушепота. Голос для тайн. Голос для угроз.
– Ты явилась, везя с собой долговые расписки Валинта и Балка. Торговые права Валинта и Балка. Деньги Валинта и Балка!
– Какое отношение Валинт и Балк имеют к Байязу?
– Три имени, один человек, – буркнул Шенкт.
Витари медленно покачала головой:
– С темной компанией ты связалась.
– Вот как? – Вик дернула головой в направлении прославленного стирийского убийцы: – Про него говорят, что он ест людей.
– Стараюсь делать это как можно реже, – отозвался тот без следа иронии. – А этот банк пожирает их дюжинами в день.
– Итак, что ты скажешь? – Витари вытянула губы трубочкой. – Насчет того, чтобы работать со мной? Быть на стороне праведных. Или, по крайней мере, поближе к ним, насколько это возможно для таких, как мы.
Вик опустила взгляд к земле. Кровь грохотала в ее черепе – бух! бух! бух! – еще громче, чем прежде.
– Я в долгу перед Глоктой. – Ее саму удивило, что она это сказала. Удивило, насколько уверенно прозвучал ее голос. – Пожалуй, я останусь с ним. До тех пор, пока не расплачусь.
Огарок тоненько взвизгнул, заглушенный кляпом. Витари тяжело вздохнула. Шенкт еще раз издал свое безразличное хмыканье. Вик оскалилась, напружив спину в ожидании лезвия.
Вот сейчас, сейчас… Ломкое молчание длилось, тянулось почти невыносимо.
– Это интересно, – наконец проговорила Витари.
– Угу, – буркнул Шенкт, убирая свою поделку, но оставив нож в руке.
– Ты могла бы ответить мне согласием, потом вернуться домой и забыть о нашем соглашении. Или попытаться как-нибудь обвести меня вокруг пальца. Такая умная женщина, как ты, должна была сразу увидеть такую возможность. Так почему ты просто не сказала «да»?
Вик посмотрела ей в глаза:
– Потому что я хотела, чтобы вы мне верили.
– Ха! – На лице Витари появилась широкая улыбка. У нее были хорошие зубы для ее возраста. – Мне это нравится! Тебе это нравится?
– Да, – отозвался Шенкт.
