Пробуждающий - страница 61

…Джьотирлингам считается столпом, поддерживающим мироздание, его центром, осью мира, вокруг которой крутится веретено планеты. Однако, стоя в медленно движущейся очереди, он не чувствовал никакой символической связи между земным и небесным; это переполненное людьми место совсем не походило на сакральную точку встречи небес с земной твердью.

…Очередь медленно ползла уже более пяти часов, цветы в руках начали увядать. К четырем часам дня он не чувствовал ничего, кроме усталости и раздражения. Небольшая группа стоявших за ним тамильцев начала негромко напевать Лингаштакам, восьмистрофную поэму о поклонении вечному проявлению Шивы: «…почитаемый Брахмой и Вишну, чистый и сияющий, он уничтожает печали, с рождения преследующие каждого из нас».

Одна из очередей была для мужчин, в другой стояли женщины, и вся эта радостно-возбужденная человеческая масса, на первый взгляд абсолютно хаотичная, но хорошо организованная, постепенно вливалась ко входу в храм. Сотни рук тянулись к Шивалингаму, установленному в квадратном углублении; горы гирлянд из желтых бархатцев убирали вновь и вновь, обнажая темно-коричневый глянцевый камень. Потрясенные этим зрелищем, некоторые паломники замирали на месте, и храмовому персоналу приходилось практически выталкивать их за дверь, освобождая места для все новых и новых преданных. «Только одно касание! Проходите дальше!».

Положив цветы, он едва успел коснулся влажной поверхности Шивалингама, когда кто-то толкнул его. Потеряв равновесие, он упал, ударившись левой стороной груди о что-то твердое. Оказалось, он застрял в небольшом серебряном углублении, окружавшем реликвию, и теперь возлежал прямо поверх темного блестящего камня.

Двое браминов-служителей помогли ему подняться; он в гневе обернулся к пожилой женщине, ставшей причиной его эффектного падения – но та, ничуть не смутившись, уже протягивала Вишванатху Джи свои подношения. Он промолчал; все, что должно было произойти, уже произошло. Оставалось только протиснуться сквозь толпу обратно, к безопасной гавани дома Гуру. Все еще раздраженный, не ощущая ни малейшего духовного подъема, он рассказал Учителю о происшествии. Сатьячаран Лахири смеялся как ребенок; он никогда прежде не видел, чтобы Гуру так веселился. Утирая выступившие слезы, Учитель сказал: «Похоже, Вишванатх джи принял тебя в качестве подношения. Это был настоящий даршан».

Так значит, он преподнес себя Шиве вместе с цветком дурмана, и это спонтанное подношение было инициировано никем иным, как Шакти? Кто еще мог толкнуть его с такой точностью, чтобы он приземлился на одну из самых святых реликвий Индии?

Да, Шива поразил его в самое сердце, и судьбоносные вибрации пронзили все его существо; было ли это объятие или принятие, могло показать лишь будущее.

По настоянию Гуру, с ноября 1985 по март 1986 года он посетил еще несколько интересных мест и людей, и все эти визиты оказались судьбоносными. Объятие Махадева в Вишванатхе было прелюдией к личной аудиенции, но всему этому только предстояло случиться.

Иногда практика могла длиться более десяти часов, и все это время необходимо было оставаться в позе лотоса. Такая длительность медитаций не была обязательной – физические способности у всех разные, но тем, кто стремился достичь высшей цели йоги, приходилось преодолевать дискомфорт. Границы преодоления могли простираться настолько далеко, насколько позволяли амбиции и мотивы практика. Индивидуальная кармическая предрасположенность к жесткой аскезе была частью запрограммированного жизненного плана.