Пробуждение последнего Стража. 1 часть. Сила рода - страница 4

Снова повисла странная пауза, и только через несколько секунд прозвучал ответ: “Нет больше бабы Тани…” – и уже со слезами в голосе, тётя Лена произнесла: “Умерла сегодня… Врачи сказали, что сердце…” и рыдания заполнили трубку.

Около минуты нужно было Андрею, чтобы осознать, что произошло. Наконец, он смог выдавить из себя: “Тётя Лена, я… не понимаю… я же в понедельник с ней разговаривал… она не жаловалась… как это случилось? Когда? Что произошло? Когда… когда похороны?” – Голос его дрожал.

В трубке послышался всхлип тёти Лены, и она ответила: “Понимаешь, Андрюша, она как–то резко… Вроде бы и ничего, а потом как–то сразу… Скорая приехала, но уже ничего нельзя было сделать…”

Сквозь всхлипывания соседка ответила: “В понедельник похороны, 11 мая. Вроде как всё уже организовали… Андрей, ты хоть приедешь? Она так тебя ждала… В церкви отпевание будет,” – ответила тётя Лена, с трудом сдерживая рыдания.

“Я… я приеду, тётя Лена, обязательно приеду. Как можно быстрее, постараюсь успеть к похоронам,” – срывающимся голосом произнёс Андрей, пытаясь сдержать подступающие слезы. Земля словно ушла из–под ног. Наконец, собравшись с силами, он сдавленным голосом произнёс:–Я буду, – вымолвил Андрей, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. –Я приеду как можно быстрее, чтобы успеть попрощаться.

Оглядевшись по сторонам, он ватными ногами дошёл до ближайшей скамейки и опустился на неё. Мысли роились в голове, сталкиваясь друг с другом, словно осколки разбитого зеркала. От отчаянной надежды, что всё это какой-то жестокий розыгрыш, до невыносимого чувства утраты, которое медленно, но верно заполняло каждую клеточку его тела. Её больше нет? Бабушки, которая всегда ждала его, которая любила его таким, какой он есть, больше нет. И эта мысль обжигала болью. «Я так и не приехал к ней, а ведь она так просила об этом…» – эта фраза терзала его, как раскалённое клеймо. Теперь он уже никогда не сможет увидеть её улыбку, услышать её добрый голос, почувствовать её тёплые объятия. Горечь сожаления заполнила его душу, смешиваясь с липким чувством вины. Он пропустил все их последние встречи, отмахиваясь от её просьб, прячась за своей загруженной работой и бессмысленными отчётами.

Когда мысли его пришли в какой–то подобие порядка, первое, что он осознал, – нужно сообщить на работу, отпроситься и подумать, как быстрее добраться до Великого Устюга. Он набрал номер своего начальника, Бориса Святославовича, которому сообщил о случившемся и сказал, что ему срочно нужно ехать. Борис Святославович, конечно же, отпустил его, но с условием, что, делая свои личные дела, Андрей попутно решит ещё одно дело министерства в этом регионе. На это он дал ему командировку и все полномочия.

На следующее утро, Андрей пришёл в министерство за инструкцией к командировке, его встретил Бережиславский и проводил в свой кабинет. Высокий, крепкий мужчина с пронзительным взглядом, выглядел так же внушительно, как и прежде. Но на этот раз внимание Андрея приковало кольцо на его пальце. Гравировка древних рун, сплетающихся в подобие ветвей, словно живых, пробудила в его памяти болезненный укол. Эти руны показались ему до боли знакомыми, похожими на те, что были на медальоне, который когда–то бабушка передала маме, когда та забирала Андрея в Сыктывкар, со словами: «Пусть его бережет”, и много лет он висел над его кроватью. А когда он пошел в армию, мама и бабушки Таня и Шура, приехав на присягу, с волнением и гордостью надели этот медальон ему на шею. С тех пор он его не снимал, чувствуя в нём связь с родными. Эта деталь вызвала новую волну горечи потери, как будто кто-то всколыхнул свежую рану.