Киммерион замер. Он понял, что тот прекрасно видел, как кошель поменял владельца. Один крик – и эльфа ждала бы та самая виселица, встреча с которой не входила в его планы на ближайшее будущее. Но седой лишь укоризненно покачал головой и поманил вампира к себе. Опустив кошель в карман, Ким выскользнул из толпы и направился к незнакомцу. Но едва эльф приблизился, как мужчина, жестом пригласив Киммериона следовать за собой, развернулся и пошел в сторону Вольного квартала, прибежища музыкантов, художников, актеров и прочих представителей творческих профессий.
Пройдя по извилистым улочкам и переулкам, они вышли к небольшому саду, в глубине которого прятался маленький двухэтажный дом. Тихо и печально скрипнула несмазанными петлями калитка в кованой решетке, опавшие по осени листья прошелестели под ногами седого, когда он поднялся на крыльцо и отпер дверь.
Внутреннее убранство дома ясно говорило о том, что его обитатель одинок и уже давно не вылезает из финансового кризиса. На второе явственно намекали недорогая мебель, потрепанный плащ в прихожей, легкий запах дешевого масла для лампы, о первом сообщали пыль на комоде, растрепанные тетради на столе в кабинете, куда хозяин провел Кима, сваленные грудой ноты у пюпитра… Здесь давно никто не наводил порядок, женщина же последний раз посетила этот дом много лет назад. Однако чувствовалась во всем этом и своя непередаваемая атмосфера творческого беспорядка.
Мужчина небрежным движением скинул с потертого кресла не менее потертую шляпу, жестом предложил Киммериону присесть, но эльф предпочел остаться на ногах, прислонившись к подоконнику. Окно было завешено тяжелой шторой. Седой сам опустился в кресло.
– Я давно искал тебя, – голос у него был низкий, с хрипотцой.
– Меня?
– Да. Того, кто сможет стать моим учеником.
– Учеником? – вновь тупо повторил Киммерион. Он находился в полной растерянности, не понимая, что происходит.
– Да. Я скоро умру, детей или других родственников у меня нет, а оставить кому-то нужно многое. У тебя есть все для того, чтобы стать моим наследником, – талант, способности, желание и целеустремленность. Твои пальцы созданы не для того, чтобы резать чужие кошельки.
– Но…
– Никаких «но». Я предлагаю тебе стать моим учеником. Разумеется, ты можешь отказаться и уйти, я не стану тебя задерживать. Да и если бы попытался, не думаю, что у меня это получилось бы.
– Я просто хотел спросить, чему учиться?
Вместо ответа мужчина встал, подошел к столу, открыл один из ящиков и достал футляр, обтянутый серой кожей. Откинул крышку и извлек сделанную из красноватого дерева скрипку и смычок. Он поднес инструмент к плечу, прижался к ложу подбородком, взмахнул смычком…
Киммерион очнулся лишь через пять минут после того, как стихла музыка. И не сразу понял, что по его щекам текут слезы. Пронзительная мелодия вывернула его душу наизнанку, подняла из глубин подсознания то, о существовании чего эльф и не догадывался. Сейчас он чувствовал лишь одно желание, но желание непреодолимое. Киму казалось, что если его пальцы не ощутят сию же секунду тугие струны скрипки, если не взлетит к небу музыка, извлекаемая не из инструмента, а из страдающей души, то он умрет. Тотчас же умрет.
Как и всякий эльф, Киммерион умел неплохо играть на лютне и гитаре, но никогда не ощущал особой тяги к музыке. До этого часа. Сейчас же ему жизненно необходимо было взять в руки скрипку.
