«Он, видимо, принял меня за проститутку. Их в Москве много, и место это на Тверской – для них. Вот, кошмар! Зачем я сюда пришла? Надо что-то менять в своей внешности.»
Женя решила заканчивать эту трогательную беседу:
– Вы из какой страны, уважаемый товарищ или мистер?
– Я немец, живу в Германии на границе с Францией. Но я не француз, я – эльзасец. Меня зовут Клаус.
– А я еврейка, в моей семье, как и в стране в целом, прошу прощения, немцев терпеть не могут. У нас по мужской линии погибли почти все во время войны. Так что счастливой семьи у нас с вами не получится, уж извините. Но вы посидите здесь еще, почитайте газетку, тут часто многие девушки пьют чай или кофе. Им и предложите счастливую свободную жизнь с двумя взрослыми детьми. А мне надо идти, извините еще раз. Женя позвала рукой официанта.
Официант подошел, Клаус взял Женю за руку.
– Вы похоже меня приняли не за того, вы меня вообще не поняли. Сядьте, проведите, пожалуйста, еще десять минут со мной.
Он расплатился за себя и за Женю. Дал хорошие чаевые официанту, тот, пританцовывая, удалился.
Эти десять минут решили Женину жизнь. Что говорил и обещал ей Клаус? Как одинока и несчастна была в тот момент Женя? Никто не знает…
Женя пришла домой и коротко доложила маме, что познакомилась с немцем, инженером, разведенным с двумя взрослыми детьми, обеспеченным, живущем в своем доме под Франкфуртом. Лене Женя тоже сообщила эту новость. Вовсе не для того, чтобы получить какой-либо совет, а так, чтобы просто сообщить.
Дима жил в США. Он даже не жил, он мучился, страдал, проклиная все и всех на свете.
Когда вся новая семья прилетела в Сан-Франциско, их очень тепло встретили знакомые режиссера и его дальние родственники. Родственники внесли предоплату за их дом и за две машины, друзья помогли с элементарными вещами, притащили кухонную утварь, постельное белье и всякие необходимые в быту мелочи, водили их первое время в кафе и рестораны, приглашали в гости, показывали город и пригороды. Жизнь представлялась большим праздником. Дима с Кирой выхаживали по ступенькам самой извилистой улицы мира – Ломбард-Стрит, наслаждались видом самого красивого в мире, парящего в воздухе моста «Золотые ворота», забирались на Койт-Тауэр, развлекались на Пирсе 39. Но все самое-самое пришлось оставить, и еще через год семья переехали в Лос-Анджелес.
Время шло, ситуация менялась. Деньги быстро уходили, в том числе и на всякую ерунду. Жена и дочь режиссера, избалованные в СССР, хотели соответствовать местной богеме, покупали безумно дорогие наряды и проводили время в дорогих ресторанах и клубах, пытаясь завести правильных друзей. Дима поступил на факультет биоинженерии в Калифорнийский Университет. Он с большим интересом включился в учебу. Стать специалистом в этой области представлялось очень перспективным. Вечерами он подрабатывал в кафе официантом.
Кира поступила на курсы актерского мастерства. Ей хотелось сразу завоевать Америку. Она кокетничала с известными жителями города Ангелов. Отец и мать спокойно относились к этим ее забавам и к ночной жизни. Богемная ночная жизнь, однако, стоила очень дорого и не приводила к хорошим результатам в учебе.
Известный когда-то в СССР режиссер, оказался никому не нужным в США, совершенно не востребованным. Он не мог снимать в США кино, так как для его фильмов не смогли найти спонсоров, английского языка он не знал и был совершенно не способен к его изучению.
