Продаётся ворвань! - страница 8

С местом для парковки неожиданно повезло. Оно оказалось всего лишь в пятидесяти метрах от лифтовых кабин, ведущих в собственно космовокзал, частично расположенный на поверхности. Точнее, на поверхности находились смотровой павильон и посадочное поле, всё остальное находилось под поверхностью. Во время предрассветных и предзакатных штормов находиться на поверхности было равносильно самоубийству – скорость ветра в это время достигала восьмидесяти пяти – девяноста метров в секунду. И уж однозначно в это время на Лорне не садились пассажирские звездолёты. Да и грузовозы предпочитали переждать шторм на орбите, если прибывали именно в эти периоды лорнианского года.

Оставив пистолет в машине – всё равно сотрудники портовой службы безопасности с оружием не пустили бы его на территорию порта – Ставр запер джип и, перекинув через плечо футляр с мультифункциональной видеокамерой и прихватив свою сумку, двинулся в сторону лифтов, путь к которым преграждал барьер из фуршинговых пластин. У четырёх проходов стояли вооружённые парализаторами и бластерами охранники в тёмно-оливковой форме «Доков и Верфей», среди которых Ставр заметил их командира Светозара Костича, у которого вместо парализатора за спиной висело марсианское лазеружьё. Ставр мимоходом подумал, что было бы здорово, если бы городская полиция выглядела бы так же, но мечтать, как говорится, было не вредно. Бойцы службы безопасности космопорта были единственной боеспособной частью на Лорне – собственных Сил Планетарной Обороны планета не имела, и никто не знал, появятся ли они когда-нибудь вообще.

– Привет, Ставр! – Костич приветливо кивнул Борецкому, давая знак своим подчинённым, чтобы те пропустили единственного репортёра планеты без досмотра, тем самым показывая степень доверия к службе новостей Порт-Сарнака. – Приехал осветить значимое для Лорна событие?

– Лейтенант, – Ставр вежливо кивнул Костичу, который являлся одним из немногих местных в службе безопасности космопорта – большинство безопасников были с Одина. – Ну, вы же знаете, что для Лорна прилёт космолайнера линии Земля-Эриду всегда является событием. К тому же, как мне стало известно, на его борту находится писатель с Марса, желающий, по всей видимости, написать книгу если не о Лорне в целом, то о малоизвестных широкой публике планетах Федерации. А лишняя реклама нам не повредит.

– Некий Аристофан Хаас? – понимающе кивнул Костич. – Да, его имя есть в списках пассажиров. А ещё там есть имя Румена Манева. Что по поводу него скажешь?

– Если без протокола – ничего хорошего. Этот мудазвон вряд ли везёт хорошие новости. Обычно вполне хватает связаться с офисом Кооперации по гиперсвязи, а если Манев лично прибывает на Лорн, это значит, что Волленховен затеял очередную аферу.

– И именно поэтому в городе так много вооружённых охотников? – прищурился Костич.

– Возможно. Но мне об этом, как вы понимаете, никто не докладывает. Догадываюсь лишь, что сегодняшнее собрание членов Кооперации мирно точно не пройдёт.

– Надеюсь, дело всё же удастся разрешить без стрельбы. Мы, к сожалению, в происходящее в Порт-Сарнаке не имеем права вмешиваться.

– Вот именно – к сожалению.

Ставр снова кивнул Костичу и уже направился было к лифтам, как вдруг заметил краем глаза движение слева от себя. Так и есть – Никанор Бергер, своеобразная местная «достопримечательность», именуемая свободным художником и выставляющая себя большим знатоком религиозных течений человечества и некоторых инопланетных рас. Походка его выглядела так, словно он шёл в условиях отключённой искусственной гравитации космической станции или по палубе корабля-охотника с неработающими электротурбогироскопами. Он нёс на своём борту обычный для него груз, в грузовой декларации значилось: «Медовый ром с Хатки, количество – не менее полутора литров, место отгрузки – бар Дилана Бёрка». Увидев Ставра, Бергер сменил курс, лёг на правый борт, включил балансировку и ловко пристыковался к Борецкому по левому борту.