– Вильгельм, подожди. Вика! Вика, ты меня слышишь?
– Я убить тебя хочу!
– Отлично. Не звони в полицию, поняла?
– Чего? Почему это?!
– Не дозвонишься, – вздохнул айфон.
– Да пошел ты!
– И из дома не выходи.
– Да…
– Вика, послушай меня. Ты действительно в опасности, но полиция тебе не поможет. Никто не поможет, только я. Тебе нужно дождаться меня. Тяни время. Если ты выйдешь, они заставят тебя отдать им кота. Ты поняла?
Серьезно, нет слов.
– Вильгельм, проследи, чтобы она поняла, – закончил Витя.
Кот важно кивнул и снова мяукнул.
– Хорошо, теперь рассказывай. Как они нашли тебя так быстро?
– Мяу.
– Да ладно! Если не делал, ты бы еще месяц тут в безопасности жил.
– Мяу, мяу-мяу, ур!
– Ой, вот не надо заливать! А то я тебя не знаю!
– Мяу!
– Рассказывай! В этом мире нет магии…
– Мяу.
Ой все! Пойду съем что-нибудь сладкое, пережду этот дурдом, успокоюсь, а потом буду разбираться, что делать. И больше никогда не стану принимать сомнительные предложения от, чтоб их, друзей! Знала же, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке, а Витька может подставить. Не-е-ет, дура, поверила…
Когда я вернулась в комнату, кот тыкал лапой в айфон, а тот на громкой связи транслировал короткие гудки. Я выключила звонок, смерила кота взглядом – Вильгельм ответил мне тем же – и набрала полицию.
– Ну что, теперь продашь кота? – спросили меня.
– А…
– Три сундука с бриллиантами, как ты и просила.
– Но…
– Продашь или нет?
Я торопливо отключилась и набрала маму. Тот же голос отозвался:
– Так я не понял, с тобой по-хорошему или по-плохому?
А-а-а-а! Айфон полетел в кота, кот – в сторону, а я заметалась по комнате. Сундуки так и стояли под дверью и почему-то никто из соседей совершенно ими не заинтересовался.
Через пять минут я вытолкала упирающегося кота из квартиры и окунула в бриллианты (блин, настоящие! а сверкают-то как!).
– Мя-я-я-яу!
– Я на это не подписывалась! – И захлопнула дверь.
Да, совесть меня глодала, но страх оказался сильнее. Впрочем, самым сильным было чувство жуткого беспокойства, которое сделалось только ярче, когда дверной звонок принялся надрываться. Я не выдержала и снова выглянула на лестничную площадку.
Конечно, звонил кот. Стоило двери открыться, как он попытался шмыгнуть в квартиру, но я оказалась проворнее.
Тогда кот включил сирену. Царапучую, гад, сирену! Он вцепился в меня, как утопающий в соломинку, пробрался от груди к голове, выл в ухо и цеплялся когтями за все, включая мои волосы, когда я пыталась отодрать его от себя.
С тех пор я считаю, коты должны занять место в фильмах ужасов наравне с пауками, клоунами и безумными маньяками.
Кстати о маньяках.
– Так продашь кота? – раздалось рядом знакомым голосом.
Мельком, из-под кота, я увидела, что вчерашний зэк стоит у двери, слева от сундуков, и спокойно смотрит на меня. А потом Вильгельм попытался закрыть мне губы лапой, но (так вышло) сунул ее мне в рот.
Я его укусила.
– Уа-у-у-у! – взвыл кот (зэк закрыл уши) и пал мне в руки меховым мешком. Еще и лапой тряс, дескать, я его, бедного-несчастного, побила. Он, может, намекает, что я ядовитая?!
– Ты закончила? Кота продавай, – напомнил о себе зэк.
Честное слово, я собиралась всучить ему Вильку и потребовать, чтобы он убирался вместе с бриллиантами. Но сначала у меня рот был полон кошачьей шерсти, а потом я случайно поймала взгляд зэка. У него глаза – правда! – были красные и светились. И на Вильгельма он смотрел так, будто…
