Я настолько шокирована, что не могу ничего понять и, присев на лавочку, какое-то время просто сижу и осознаю. Только когда мелькает мысль, что мужчины могут вернуться, подскакиваю и иду куда-нибудь, лишь бы подальше от этого места.
Не имея мобильного, сложно понять, где нахожусь. Задавать такой вопрос в лоб прохожим я банально опасаюсь. Мало ли примут за сумасшедшую. Так что пытаюсь ориентироваться по указателям и найти центральную улицу, а там наверняка будут какие-то административные здания.
Но дойти куда-то я не успеваю - на перекрестке мне снова преграждает дорогу машину. В этот раз я уже не жду, сразу бегу, но меня догоняют и жестко хватают за плечи.
- Стой! Аврора!
Замираю, настороженно глядя на мужчин.
- Твой дядя тебя ищет. Так что давай без фокусов и в машину.
Я выдыхаю с облегчением и сама уже иду, не сопротивляясь. Пожалуй, никогда еще я так не ждала возвращения домой. А ведь с момента смерти брата и отца наш дом перестал быть для меня домом. В дороге я очень нервничаю, понимаю, что скорее всего дядя будет ругаться за то, что посмела сбежать. Но сейчас я готова пообещать ему что угодно - лишь бы больше не попадать в такую ситуацию. Не знаю почему меня отпустили, но я до сих пор помню эти дни проведенные в страхе.
Едва мы проезжаем наши ворота, выдыхаю с облегчением. Даже не понимала, что подспудно не верила в то, что все и правда позади. Сама выхожу из машины и едва не бегу к дому. Захожу и практически тут же вижу, как дядя спускается по лестнице.
Я молча смотрю на него и понимаю, что рада видеть. Впервые. По-настоящему.
А вот он почему-то наоборот - мрачен и суров.
- Я вернулась, - тихо говорю. - Поговорим?
- Это хорошо, Аврора. Поговорим, - кивает он, а затем подходит ближе. - Очень плотно поговорим.
8. - 8 Аврора -
Боль обжигает щеку. Жар расцветает на коже, и я едва могу вдохнуть. Ошарашенно смотрю на дядю, не веря тому, то он сделал.
- Ты… - прикладываю ладонь к горящей щеке. - Ты…
- Я, - кивает он. И теперь в его глазах такая злость, такая дикая ярость, что становится жутко. Делаю шаг назад, и на это дядя лишь довольно ухмыляется. А после начинает зачем-то расстегивать ремень на брюках.
- Дядя…
- Именно, - кивает он. - Не порол тебя Серега, а зря. Дрянь малолетняя!
- Нет! - вздрагиваю, когда он замахивается, и конец ремня больно обжигает руку. - Не надо!
- Тварь неблагодарная! Наблукалась, сучка такая!
- Меня похитили! - кричу, пытаясь прикрыться. - Похитили!
Дядя замирает, и я, дурочка, надеюсь, что у меня вышло достучаться до него.
- Еще что придумаешь?
- Но я говорю правду! Они держали меня где-то за городом!
- Да? И где же следы твоего похищения? - он проходится по мне взглядом. - Ты поэтому гуляла в пригороде, выбросив мобильный, как только сбежала от охраны?
- Но я же… Я правда хотела сбежать, но дело не в этом. Я испугалась Камаева и сделала глупость. Но клянусь, что все эти дни…
Дядя не слушает - снова замахивается, загоняет меня в угол, не давая возможности отстраниться или спрятаться.
- Сучка неблагодараная! Ты меня подставила перед Камаевым! - ревет он, снова замахивается, хватает за руку, выкручивая ту. - Заставила пресмыкаться перед этим уродом!
- Не надо! Пожалуйста!
Боль расползается по телу, но несмотря на это мне просто не верится, что все это и правда по-настоящему. Что меня избивает брат отца - и что это не сон!
- Надо, дрянь! Надо! Я научу тебя уму-разуму, раз папаша твой не соизволил!
