Как только я вошла, сразу захотелось сбежать. Тут пахнет роскошью и грязью. Мужики, уверенные в своей вседозволенности. Некоторые со спутницами. Ясно выбирают себе девушку, чтобы разнообразить семейный досуг. Некоторые уже явно нетрезвые. Почти у всех в глазах нездоровый блеск. Нормальных тут быть не может.
Столы уставлены деликатесами и дорогой выпивкой. А мы уже сутки ничего не ели. Мы никто. Наверное, впервые в жизни я так остро ощущаю себя бесправной вещью. Могу оказаться в лапах у любого извращенца, и он поступит со мной, как ему заблагорассудится.
- Ванесса, подойди ко мне, - я еще не обернулась, но почему-то знаю, что этот надтреснутый голос, что вонзается в меня подобно ржавым гвоздям, принадлежит гробовщику.
Поворачиваю голову и упираюсь взглядом в похожее на печеное яблоко лицо. Сетка морщин полностью покрывает кожу, огромный изогнутый нос, мясистые губы и второй подбородок уродливо колышется от его сальной улыбки. И только глаза маленькие и невероятно живые, бегающие.
- Нет, спасибо, - отрицательно мотаю головой, сражаюсь с приступом омерзения.
- Подойди, - он вытер платочком лоб, рот скривился.
Похоже, все, что я думаю, о знакомстве с «умопомрачительным» покупателем отразилось у меня на лице. Не спрятала эмоций. Так и не научилась лицемерным играм.
- Пауль, прости мою скромницу сестру, - Брендон выныривает как черт из табакерки. Хватает меня за руку. Тихо ойкнула. Вся его ненависть в этой хватке ощущается. Сжимает пальцы так, будто хочет кожу разорвать и кость раздробить... – Она растерялась. И не успела оценить твоего щедрого жеста.
Тащит меня к его столику. Усаживает на стул.
- Воспитание, Брендон, оно хромает, - цокает языком. – Где расхваленная тобой покорность? – каждая буква, произнесенная его голосом, ржавым гвоздем вонзается в меня.
Я смотреть на него не могу? Что говорить о большем?
Виктор… ублюдок! Ведь мог помочь! Все никак про него думать не перестану.
- Все будет, Пауль, - больно щипает меня за внутреннюю часть руки, чуть выше локтя, кожу выкручивает. – Ты меня давно знаешь, и ни разу я не дал повода усомниться в своем товаре.
- Оставь нас, - презрительно машет рукой Брендону.
- Конечно, общайтесь, - заискивающая улыбочка для сморщенного яблока и угрожающий взгляд для меня.
Да, братец скор на расправу. Только вряд ли сейчас меня то-то может испугать сильнее, чем предположительная ночь с гробовщиком.
- Ты очень красивая, черный цвет тебе к лицу. И волосы… ммм… - подносит два пальца к губам и издает причмокивающий звук. – Феерия черной роскоши.
Протягивает руку и наматывает локон на палец. По коже будто стайка слизких червей пробегает. Инстинктивно дергаю головой, отстраняюсь.
- Хм, что с тобой не так? Ты не получила инструкций? Поверь, брат позаботился о тебе, подобрал идеальный вариант, - придвигается ко мне ближе. А глаза… они меня пугают… старик напоминает маньяка, который вышел на охоту за своей жертвой.
- Идеальный вариант? Гробовщик? Серьезно? – не сдержалась. Шкала омерзения достигла высшей точки.
Я думала, он взбесится, услышав свою кличку. А тут, наоборот, весь покрылся испариной, стал тяжело дышать.
- Представь золотой гроб, белый шелк и ты внутри лежишь неподвижная украшенная цветами. И все комната в венках. Чтобы ты хотела написать на ленточках?
В горле пересохло. Без спросу беру со стола первый попавшийся бокал и выпиваю содержимое до дна. Он… он ведь не шутит… И реально хочет обсуждать вот это все…
