— Ну все, идем, — Латика махнула на дверь. — Выходи.
— Там пес, я его боюсь, — замотала головой, отказываясь первой ступать за дверь.
— А-ха-ха, удивишься, когда увидишь, насколько мы слепы и доверчивы.
— Не поняла?
— Шагай! — повысив голос, женщина толкнула меня вперед. — Поторапливайся, иначе останешься голодной еще на одну ночь. У нас в доме строгие правила, и я не советую тебе их нарушать.
С особой осторожностью, я открывала дверь, и, когда мы вышли из ванной, в комнате стояла абсолютная тишина. Я присмотрелась, внимательно пробежалась по всему помещению в поисках псины. А потом чуть в обморок не грохнулась, увидев в углу огромного ротвейлера – он лежал на своей тряпке-подложке. Мое сердце ухнуло вниз, а Крах зарычал, словно предупреждал меня, чтобы я не смела делать резких движений. Замерев на месте, будто вросла в пол, пошевелиться не смогла и Латика разозлилась, опять тыча мне в обнаженную спину ножницами.
— Иди давай, Аврора.
— Я боюсь, — дрожащим голосом сказала я. — Очень.
— Он не кинется на тебя, пока не получит команду. Мне что, сделать это? Ты этого хочешь? — Латика начала мной манипулировать, используя в своих целях мой страх.
— Нет, не надо. Я пойду.
Только сейчас я заметила какой была огромной комната. Это спальня с широкой кроватью, покрытой красным атласным покрывалом. На огромных окнах висели плотные шторы цвета хаки. Сочетание стиля сражало на повал. Элементы декора в виде минимализма не говорили мне ни о чем, каким мог быть хозяин этой комнаты, но я поняла, что тот мужчина спал тут. Почему я так решила? Может, интуиция? Тем более, что пес так вольно вел себя, да и его подложка – все свидетельствовало о моей догадке. Хозяин любил свою собаку, раз позволил ей находиться тут.
На стуле, стоящего возле широкой кровати, висел приготовленный для меня наряд. Серебристое платье, балетки и трусы.
— Одевайся.
Я просто согласно кивнула, наклонившись за платьем. Оно лоснилось в моих руках, приятное на ощупь и непременно дорогое. Название на этикетке от известного производителя данных моделей крутилась на слуху у каждой модницы – Лоранцо Вилоре (*это выдумка), самый дорогой бренд в мировой моде. Я аккуратно свесила его на спинку стула. Руки тряслись, потому что нервное перенапряжение и истощение все-таки сказывались на состоянии. Надев трусы, я присела на стул и начала полотенцем просушивать волосы. Латика меня больше не трогала, но не сводила своего внимательно и пристального взгляда.
— Говоришь, Авророй тебя звать, — она с подозрением переспросила мое имя. Я перестала просушивать волосы и подняла голову. Удивилась ее реплике, и потому, нахмурившись, сказала:
— Да, я Аврора. А что?
— Случайно не дочка Фролова, того самого бизнесмена? — с опаской поинтересовалась она. Я не хотела отвечать, потому что отец для меня раз и навсегда вычеркнут из жизни.
— Нет, — солгала я, на что женщина недовольно фыркнула.
— Обманщица. Да я тебя узнала! В газетах пестрила. Сбежавшая невеста… потерянная дочь, — протараторила Латика, сморщив свой нос, словно от отвращения. — Теперь мне все ясно, — закивала она.
— А мне – нет, — зло ответила я.
— Одевайся, пора на выход.
— С мокрой головой?
— Твои проблемы. Что для тебя важнее: едва или волосы?
Выбор был очевидным: конечно, я хотела есть и мне было все равно на то, как я выглядела.
***
— Я думал, ты уснула там, — мужчина, которого я вновь не видела из-за надетой маски на глаза, встретил меня у порога другого помещения. Взяв меня под локоть, он сопроводил до стола и помог присесть. — Маску не снимай.
