– Ну, о них есть, кому позаботиться, – отмахнулся Орлов, осматривая стоявших поодаль людей.
– И зачем только мы их с собой потащили, – шепотом проговорил урядник, крестясь при этом.
– Приведем в форт к есаулу, а там пускай сами шагают куда вздумают. А чем они тебе не нравятся?
– Да, скользкие они какие – то, латиняне опять – же, а за нами увязались за православными. Что у Ламберта, что у Сулимы глазки, все время бегают. Прямо как у котов шаловливых. Черные у них душонки, ох черные!
– Хорошо, Степанов, я учту твои соображения, – кивнув, проговорил Орлов. Попрощались с полчанами? Ну и, слава Богу, забирай людей и в путь! Я вас догоню сейчас.
– Есть выступать!
Козырнув двумя пальцами, старый казак перекрестился и, подойдя к стоявшим по одаль произнес:
– Не забывайте, что как и прежде живем по военным артиклям, идем тихо и не приметно. Вопросы есть? Ну, тогда все за мной марш!
Проводив взглядом свой не большой отряд, Орлов медленно подошел к Калязину и тихо сказал:
– Ну, вроде бы все, Павел Яковлевич, тронулись мы.
– Дай я тебя обниму напоследок! – проговорил тот, обнимая поручика. – Дойди обязательно до есаула.
– Все сделаем господин, полковник, – отозвался тот в ответ. – Можете не сомневаться.
– Я и не сомневаюсь, что Господь тебе поможет. Старайся вести людей тихо и скрытно, обходи любые стычки, у тебя с Неплюевым другие задачи стоят. Про ранец, что с минералами урядник несет, не забывай – это тоже важно, как и золото для империи. Доложи правителю нашему, что Саттер платить за участок отказался, а я предупреждал его об этом.
– Но оно ведь и к лучшему! Значит, участок этот все еще под нашим флагом находиться!
– Правильно смекаешь, Орлов, – кивнув, проговорил полковник, – теперь донести это до правителя надобно быстрее.
– Все сделаем, Павел Яковлевич, сколько раз за турецкие линии хаживать приходилось, а это ведь у себя дома.
– Тогда война была и каждый из вас, пластунов знал, что если схватят, то янычары отведут душу, сдирая с еще живого кожу, в липких от крови халатах. А здесь мы хоть и на кромке империи, но у себя дома. Вот я и боюсь, чтобы это обстоятельство ни сыграло с тобой злую шутку, ну все догоняй своих людей и храни вас Бог.
Со вздохом Орлов окинул взглядом спешившийся отряд казаков, на фоне желто-оранжевого великолепия и с грустью произнес:
– Прощайте, братцы, Бог даст еще послужим вместе царю и отечеству.
* * *
Простившись с теми с кем, долгие месяцы терпел все тяготы и лишения, давая возможность горным инженерам проводить свои изыскания. Веря, что все принятые муки будут не напрасны и сослужат добрую службу на благо и для развития «земли царевой», Орлов поспешил за своим не большим отрядом. Который уходил все дальше и дальше к побережью океана Великого.
Чем ближе они подходили к прибойной линии, тем сильнее менялся облик растительности вокруг. В результате осенних штормов, устья не больших речушек местами оказались завалены морскими наносами и теперь они отчаянно пробивали себе новые направления к океану, образуя новые устья. Огромную силу штормов, можно было разглядеть уже невооруженным взглядом по большим завалам в черте прибоя, из песка, камней и прибитых к берегу деревьев. Все эти завалы были покрыты большими кучами темно-зеленых водорослей, которые двигались в прибойной волне, словно живые чудовища.
Спускаться по склону к океану, между огромных сосен оказалось задачей не из легких. Из-за бурелома отряду Орлова пришлось потратить на это гораздо больше времени, чем он планировал. Кругом чувствовалось влияние на растительность северных ветров, накладывавших отпечаток, на весь здешний ландшафт, делая его суровым и неприветливым.
