– Так повар может просто отравить!
– Да не об этом речь, Влади. Повар может и вылечить, и приговорить к смерти, безо всякого отравления, как и любой Профессионал, как и вы. Возьмите, например, ювелиров. На мой взгляд, ювелиры выделяются даже среди профессионалов.
– Почему?
– Из-за силы, заложенной в крохотном камне.
– Ха!
– Не смейтесь, почитайте на досуге историю знаменитых алмазов, а потом подумайте. Возьмите алмаз «Хоуп», например – все, кто имел несчастье к нему прикоснуться, не только владельцы, вплоть до посыльного, перевозившего камень, так или иначе пострадали. А алмаз «Шах», слышали?
– Который в «Алмазном фонде»?
– Тот самый, помните историю?
– Не то чтобы…
– В Тегеране убили Грибоедова, и «во искупление» Николаю Первому в 1849 году привезли огромной ценности дары, в том числе и алмаз «Шах». Дьявольская восточная хитрость. После этого уже более полутора веков Москва с упрямством, достойным лучшего применения, стоит на стороне Тегерана, не считаясь ни с каким здравым смыслом… Сколько богатств и произведений искусства было продано большевиками на запад, а алмаз «Шах» остался в России. Подумайте на досуге. Поищите в Интернете про алмазы. Гильдия Ювелиров всегда была одной из самых влиятельных.
– В знаменитые картины и знаменитые бриллианты я готов поверить. Но чем моя скромная персона может навредить, валик продать?
– Хотя бы и валик. Кстати, поздравляю, Продавец Красок нам известен только один за всю историю Ложи, один во всем мире – и это вы.
– Марио, послушайте… – начинаю я и не знаю, как продолжить.
– Что?
– Я – рациональный человек и не верю в разные там сказки и небылицы. Или вы меня убедите – с фактами убедите в существовании того, о чем вы говорите, или – спасибо за обед, было приятно познакомиться.
– Не кипятитесь, Влади Ильич! Не в фактах дело, не бывает голых фактов.
Марио наклоняется под стол и выуживает из портфеля картонную папку с газетными вырезками. Каждая вырезка покоится в отдельном пластиковом конверте. На папке жирным черным фломастером выведены мои ФИО: Шпильман Владимир Ильич, а на обороте обложки приклеена моя фотография в красном комбинезоне Хоум Центра.
– Те-те-тесь… – пытаюсь произнести сквозь безудержный смех.
– Что это вас так насмешило?
– Те-тесемок ботиночных не хватает.
– Чего? – недоуменно спрашивает Марио.
– «Дело Корейко Александра Ивановича». Ботиночные тесемки…
Марио недоуменно на меня смотрит.
– Вы ведь не из России, Марио? Где вы научились так хорошо говорить на чужом языке?
– Занимался, с Учителем.
– Бросьте, я лет десять занимался с учителем английским: читаю свободно, понимаю почти все по телевизору, а говорю не очень. Никакой учитель не может так научить, но, в то же время вы не из России, это не совсем сразу, но заметно.
– Влади, разумно предположить, что в «Ложе Профессионалов» есть профессиональный Учитель Языков.
– И он помашет руками вокруг вашей головы, и вы заговорите по-русски?
– Я не имею в виду обычного учителя. Вспомните, иногда так бывает, что из какой-нибудь сельской школы в забытой Богом дыре начинают выходить один за одним ученые и политики. А то вдруг все дети в округе прекрасно успевают по биологии, или физике, или географии – не важно. Да еще влюблены в своего Учителя, все поголовно, вплоть до отпетых хулиганов. Знакомо? Никогда не задумывались, почему так происходит?
Марио ждал моего ответа, но я только пожал плечами.
