– Высокое удельное давление на грунт… – уже беспомощно лепечу я.
– А что мешает сделать его низким?
Я набираю в грудь воздуха… и выпускаю. Действительно, что мешает? Есть гусеницы, сколь угодно широкие. Есть колеса-пневматики. Есть воздушная подушка… Что мешает? Да человеческая косность мешает. Больше ничего.
– Ты еще не знаешь, Лоа, что такое железная дорога, – встревает моя жена. – Только представь: длинная-предлинная насыпь, от горизонта до горизонта, поверх нее почти сплошь настланы поперечные деревянные брусья, а поверх этих брусьев положены в два ряда стальные продольные брусья сложного профиля. Да что там… – она щелкает пальцами, вспыхивает виртуальный дисплей. – Смотрите!
На объемном экране движется поезд во всей красе – рычащий тепловоз, окутанный сизым дымом выхлопа, тянет длинный состав, груженый углем. Лязг, грохот, выгибаются под тяжестью рельсы…
– Ужас! – Лоа потрясенно смотрит на чудовищное порождение извращенного человеческого ума. – Так возят у вас все грузы? Вот в этих корытах?
– Да если бы только грузы… – окончательно наводит ужас моя супруга. – Они и сами так путешествуют. Залазят внутрь вот таких корыт и едут. Причем не туда, куда им надо, а туда, куда едет связка корыт.
– Это не совсем так. Корыта для людей закрытые, и с окошками, и едут они приблизительно в нужную сторону, – заступаюсь я за родную цивилизацию, и мне самому смешно.
– Да ну вас, в самом деле, – смеется и Лоа. – Давайте лучше пить чай…
Маленький Уэф уже давно спит у себя в детской. Мы сидим на краю полукруглой выступающей веранды. Над нами – зеркальная поверхность громадного «блина» висячего жилого комплекса. Сама жилая секция висит под днищем «блина» на длинном тросе, и весь комплекс напоминает люстру с висюльками. Солнце уже скрылось, и огненное зарево медленно перемещается по горизонту, бледная радуга отмечает положение светила. Красиво!
* * *
– … Нет, ты не понимаешь. Нет у тебя достаточной теоретической подготовки, ты уж не обижайся.
– Я и не обижаюсь. Но все-таки – что это дает в практическом смысле?
Фью пытливо смотрит на меня, чуть наклонив голову на бок – не придуриваюсь ли я? Нет, это я серьезно…
– Федя, ну я же темный абориген с отсталой планеты. Ну откуда мне могут быть известны свойства этой самой сингулярности, сам посуди? Мы там в железных корытах ездим…
Все звонко хохочут, и я смеюсь.
– Тогда так. Тебе известно, что наша Вселенная создана Создателем из первичной сингулярности путем изменения ее параметров?
Я вспоминаю. Да, все верно…
– Мне Ирочка говорила об этом, а я всегда верю своей жене.
Снова смех.
– Так вот. Если удастся разгадать, как он это сделал… Мы сами сможем создавать новые Вселенные. Не сразу, конечно.
Я потрясенно смотрю на Фью. Придуривается? Да нет, он это всерьез.
– Вот уже сотни тысяч лет мы идем по пути от мохнатого крылана до Хозяина Вселенной. И мы уже видим конец этого пути.
Ирочка протягивает руку и закрывает мою отвисшую челюсть. Все снова смеются.
Ну ни хрена себе братец у моей жены! В хозяева Вселенной метит… А как же я?
На этот раз все валятся от хохота.
