Проект «АДА» - страница 5

Высокий, для своих лет, парнишка, белобрысый и с большими передними зубами, похожими на кроличьи, все-таки решился ступить на лестницу пониже и зажечь спичками один из факелов, но мы так и не смогли ничего увидеть, только ступеньки, ведущие в темную бездну страха и отчаяния. Мы стали медленно спускаться, синхронно, как один живой организм, дыша при этом в такт сердечному ритму, который учащался при виде новой ступеньки, озаренной самодельным факелом.

Мы двигались медленно и бесшумно, отодвигая ногами мелкие камни, отколовшиеся от литых бетонных плит над нашими головами под действием гравитации. Пройдя с десяток ступеней, мы наконец-то вышли в небольшое помещение, пустое и холодное. Оно было нетронутым. Стены, как будто бы покрашенные в белый цвет совсем недавно, и всё! Ничего примечательного. По правую руку от лестничной площадки был проход, в который мы завернули, не думая. Дальше оказался коридор, несоизмеримой, на тот момент, длиной, так как лучи факелов не касались крайней стены прохода. Пахло гнилью и гарью сильнее. Мы стояли не как вкопанные. Боялись все. Это чувствовалось в дрожании света факелов. Тьма в конце коридора завораживала, манила и звала нас к себе, и мы пошли.

Продвигаясь вперед, я старался своим фонариком заглядывать в каждый открытый проем, но лишь разочарование ждало меня, ведь были только пустые комнаты с белыми стенами.

Неожиданно хлопнула железная дверь, находящаяся наверху, и в нос, с новой силой, ударил отвратительный запах. Сочетание гнили, разложения и горелой плоти, было настолько сильно, что из глаз брызнули слезы и половину отряда стошнило сразу. После они ринулись прочь в страхе перед темнотой, которая скрывала в себе нечеловеческий ужас.

– Вероятно, просто ветер… – попытался объяснить, вглядываясь в темноту, белобрысый школьник, но не сработало.

Остались лишь я, наш негласный лидер, чье лицо не показывало никаких эмоций, и рыжий, худенький паренек, который трясся от страха, но при этом и не думал шагнуть назад.

Я не совсем помню, как звали этого паренька, по-моему, Гриша. Как и второго, взрослого, который вел нас. У меня очень плохая память на имена, к тому же после этого подвала я их больше не видел.

Гриша поднял один из факелов, который уронили убегавшие от мрака, омерзительного запаха и ужасов. Поджег его и вроде как-то приободрился, зная, что в случае чего может дать отпор тому, что таится в темноте. За все время нахождения мы так и не услышали криков сожженной женщины и не заметили ничего необычного. Поэтому продолжали идти вперед, даже несмотря на тошнотворный, выворачивающий все наизнанку запах, и в какой-то момент мы поняли, что факела и мой фонарик больше не могут осветить стены и потолок.

Пройдя чуть дальше, мы начали замечать, что все становилось черным. Стала появляться копоть от гари на стенах, полу и потолке. Мы насторожились и замедлились, вслушиваясь в тишину. Пытались услышать хоть что-то удаленно напоминавшее крики, но тщетно.

Стало прохладнее. Я начал дрожать, толи от страха, толи от холода. Коридор не заканчивался, и не было ответвлении и комнат. Мои коллеги так же начали дрожать. Огонь от факелов метался из стороны в стороны, и они потихоньку начали утихать, из-за чего мысль идти дальше стала посещать меня все чаще. В какой-то момент я решился оставить этот поход. К тому же запах сводил сума, и я еле как сдерживал свой ужин.