Никто не стал возражать на мое предложение и на поляне, наконец, забурлила жизнь. А через десять минут все снова встали в строй, благоразумно поменявшись местами, чтобы равномерно распределить нагрузку на тело.
Заметив мой одобряющий взгляд, Костик ухмыльнулся и зычно запел старую военную песенку про молодого солдатика и его зазнобу, следовавшую за ним по всему миру. Вскоре напев поддержали остальные, и лес озарил дружный ор, вызвав улыбку на моих губах.
Идти стало веселее, задорнее, да и Витьке больше не нужно было следить за хвостом – вся живность давно разбежалась по кустам и норам, чтобы не слышать, как фальшивит детский отряд.
Зато это прибавило парням сил и до реки бы добрались засветло, чего я никак не предполагала, учитывая долгие сборы у дома и на привале. Но внезапно отряд Каппа семь решил удивить меня своим задорным настроем и быстро ускорившимся темпом.
Даже мирные, увлеченные пошлыми песенками, забыли про нытье и шли в ногу, не жалуясь на усталость.
– Остаемся на ночь здесь, – я остановилась за пару метров до речного берега, скрытого от нас высокими кустами.
– Еще успеем реку перейти и дальше отправиться, – возразил Костик, отлично видевший то, что я со своим ростом могла только слышать.
– Мостик узкий, идти нужно очень осторожно, а минут через десять, максимум пятнадцать начнет резко темнеть, – возразила я, не поворачиваясь к отряду. – Фонарики и прочая осветительная фигня здесь по-прежнему не работает. Как палатки будете в темноте ставить?
– Не впервой, – согласно поддержал предложение Костика Андрей. – Ведите. Кто знает, что нас завтра ждет.
– На звук идти сможете? – поинтересовалась я, опасаясь, что бойкие парни перевернут носилки с командиром и искупают того в уже достаточно холодной воде.
– Если неспешно и с хорошими инструкциями, то вполне, – развернуто ответил Костик, не обращая внимания на перепуганные взгляды Прокофьева и Хвостика.
Вот уж кто точно оказался не готов к переходу через реку в надвигающейся темноте. Еще и по узкому, хлипкому мостику.
Но возражать решению боевой части отряда они не решились. Просто вздохнули и приготовились к очередному испытанию то ли на ловкость, то ли на внимательность, то ли на выносливость.
– Ну, ладно, – я повернулась к Луншину и хищно улыбнулась. – Готов проверить своих ребят на прочность?
Командир постарался сохранить каменное лицо и достаточно уверенно кивнул.
– Тогда пошли.
Дорога, занимающая от силы три минуты, затянулась на все пятнадцать. Парни передвигались мелкими шажками, максимально близко прижавшись к носилкам и пытаясь хоть что-то разглядеть у себя под ногами. Выходило у них это плохо, а отсутствие нормальных перил регулярно грозило одной из сторон оступиться и нырнуть в темнеющий горный поток.
Оттого передвижение сильно походило на прогулку по минному полю под инструкции далекого диспетчера, наблюдающего за всем из безопасного места. Правда, в нашем случае точность была куда лучше, а погрешностей и вовсе никаких. Своевременное предупреждение о хлипкой доске или давно зияющей дыре заставляло быстро перестраиваться, не теряя равновесия и благополучно перенося носилки без особого крена.
Но даже я устала к тому моменту, когда ноги Хвостика, Андрея и Витьки коснулись противоположного берега. Впрочем, то же самое можно было сказать и обо всем отряде. На удачу мирных на землю спустились легкие сумерки, отчего рассмотреть раскрасневшиеся лица становилось достаточно сложно. Как и взмокшие лбы.
