– Здравствуйте! Будьте любезны, я бы примерил эту пару. У меня сорок третий размер. – он указал через стекло на приглянувшиеся туфли.
– Конечно, дайте, пожалуйста, ваше удостоверение. – кивнула ему старшая продавец, протягивая руку.
– Какое удостоверение? – искренне удивился обершарфюрер.
– Товарищ, тут же черным по белому, русским языком написано, товары пайщикам Смоленского ПОСПО. Предъявите удостоверение пайщика, или не трепите нам нервы! У нас фирменный магазин и высокая культура обслуживания! – бархатистые нотки из голоса дамы за прилавком исчезли, и на их место пришла сварливая интонация.
– Да… я уже заметил, – машинально ответил Кудашев.
– Так, что? Вы не пайщик Смоленского ПОСПО? Может вы работник ГорРАЙОНО, у них на этой неделе талончики на обувь отовариваем? Тоже нет? Так что же, товарищ, нервы нам мотаете?
– Любезная, умерьте свой праведный пыл! Я же не прошу подарить мне эту обувь! Я уплачу указанную цену, без всякого торга. Вы сомневаетесь в моей кредитоспособности? – Юрий достал из кармана Лопатинский конверт и достав купюры с пролетарским вождем, продемонстрировал их продавцу.
Взор работницы советской торговли задержался было на десятирублевках в руках молодого мужчины, но потом она вновь непреклонно ответила:
– Извините, молодой человек, ничем помочь вам не могу. Товар на витрине только пайщикам и по распределению сотрудникам городских служб. Купите себе сапоги. У нас хороший выбор, только извините, вашего размера нет. Остался сорок шестой и сорок седьмой размеры, но, если на теплые носки и со стелькой…. Зато валенки всех размеров.
Кудашев облокотился на витрину, на миг потеряв контроль над собой. Вот он какой, Советский Союз, переживший Вторую мировую войну. Царство красного хама, в котором человеком является только советский бюрократ, а остальные, рабы для ломовой работы и пушечное мясо на случай войны. Он, Юрий Кудашев, может усилием воли сейчас сжечь весь этот вертеп с валенками и этими наглыми людьми, но не может, законным образом купить пару ботинок. В любой стране мира, его мира, это просто немыслимо, а тут реально. То, что он слышал от отца, его друзей, о чем читал в книгах, развернулось во всей скотской неприглядности. Система специальных распределителей для красной элиты и унижение миллионов.
– Так что, молодой человек, будете брать сапоги или валенки? – не унималась продавец.
Кудашев тяжело вздохнул и повернувшись к женщине, пристально взглянул ей в глаза.
– Как ваше имя? Я так понял, вы в этом магазине руководитель?
– Валентина Андреева… Да, я директор магазина, – еще секунду назад, она и не собиралась говорить своего имени, но сейчас не могла отвести взгляда от лица этого молодого парня, усталого и какого-то чужого. Почему она сразу не обратила внимания? Таких лиц она не видела не весть сколько времени, или видела… может, в кино?
– Как же так, Валя? Почему у вас все как в абсурдном, непонятном сне? Почему обычный человек, не может купить, имея деньги, самого простого, ну вот хотя бы эту пару обуви? Как же вы живете таким образом? Вы же обречены! Так не может продолжаться очень долго… в голове не укладывается.
Негромкий голос незнакомца стучал в мозг молотком, забивающим гвозди. Она хотела было ответить что-то, но нужные слова просто не шли в голову и Валентина Андреева, директор магазина «Обувь», что на улице Желябова, округлив глаза, все смотрела, открыв рот на этого странного парня, уже не понимая, о чем он говорит.
