Ко времени смерти пророка почти весь полуостров был обращён в религию Покорных.
Концепция самоуничижения и самопожертвования во имя Бога, с одной стороны, и практически легализированное право каждого правоверного унижать или даже убивать непослушных и инакомыслящих, начиная от собственных жён и кончая политическими врагами и бизнес-конкурентами, с другой, сплотили полуголодное население этих бедных природными ресурсами территорий в единый мир.
В те далёкие заскорузлые времена они ещё не знали, что прямо под их ногами зреет и томится в земных жилах чёрная жирная кровь, которой северяне смогут обогревать свои дома, кормить автомобили, самолёты и корабли, которая станет мерилом торговли и взаимоотношений между странами и народами. Тогда Покорные ещё не знали, что когда-нибудь им не придётся терпеть невзгоды и лишения – достаточно окажется подпустить иноверцев к пульсирующим венам матери-земли, и эти алчные вампиры сами послушно пойдут к ним в услужение, понесут им свои богатства, откроют им двери своих домов и вообще в обмен за чёрную кровь отдадут им всё, что у них есть…»
…Что-то громыхнуло вдруг на улице и Свет-мой отвлеклась.
Она попыталась начать читать снова, потом захлопнула книгу, провела бледными пальцами по вытесненным на обложке названию книги и имени автора. Какое странное имя – Пёс… Какое странное название книги – «HYDRA SAPIENS»…
Она на мгновение задумалась о прочитанном, но помимо её воли мысли вдруг закружились и она полетела вслед за ними, ведомая неумолимой памятью в ту самую страшную в её жизни ночь, в ту самую немыслимую и единственную в её жизни битву…
…Рота стояла боевым порядком, слева и справа над обрывистыми берегами виднелись фигуры Десятников на их огромных лошадях, одуревшие от нетерпения собаки повизгивали и рычали. Ротник прокричал напутственные слова и отошёл, как положено, во фланг. Воины судорожно сжимали свои мечи и топоры, быстро переступая с ноги на ногу, поддерживая друг друга злобными выкриками. Вот-вот из-за поворота должны были показаться первые ряды противника, как предсказывал Ротник.
Так было установлено, из года в год Война происходила не стихийно, а упорядоченно, по правилам, и Воины об этом знали заранее. Приближался полдень, никто не обращал внимания на жару. Дуб Сын-льва топтался и подпрыгивал между двумя другими Воинами, одним из которых был Воробей.
Искоса поглядывая на него, Свет-мой удивлялась его до неузнаваемости изменившемуся лицу – маска злобы и ненависти обезобразила лицо друга, квадратный рот эхом отзывался общему гулу – «Э-э-эх, у-у-ух!» Ожидание становилось невыносимым. И Свет-мой вдруг испугалась. А вдруг не получится, что задумано, а вдруг они разлучатся в предстоящем бою, а вдруг Воробья убьют! Да и вообще, что же здесь будет?
Неожиданно над головами зажужжало и загудело, обдало ещё более жаркой волной. Все подняли головы – А там, о Господи, распростёрлась в полнеба огромная чёрная тень, стремительно увеличивающаяся и приближающаяся.
Никто ничего не успел сообразить, в мгновение со страшным свистом в землю, в камни, да-да – прямо в камни, вокруг обалдевшей роты воткнулись тысячи металлических пик, тянущих за собой прямо с неба чёрную стальную сеть. Вооруженное до зубов стадо детей присело, ухнуло разом, пригнув от неожиданности головы. Но сеть не упала на них, а натянулась, загудев металлическими канатами, и образовала гигантский шатер, уходящий в небо к черному, заслоняющему Солнце огромному висящему в небе шару.
