В углу комнаты, туда, куда почти не доходит свет от очага, изредка появлялась полупрозрачная фигурка молодой женщины. Она сидела и молча смотрела на них. «Ну всё, я окончательно сошёл с ума. Стало быть, мне уже нечего терять».
Шёл дождь. Всё так безнадёжно и так яростно.
– Ты её убил. Скажи, ты теперь доволен этим. Чем она тебе помешала? – этот разговор шёл по сотому разу.
– Я её не убивал. Я её любил больше жизни, – всё также раздавалось в ответ.
– Тогда почему она тебя боялась?
– Она меня не боялась.
– Я видел страх в её глазах.
– Это был не страх.
– Да, а что же тогда?
– Да я, откуда знаю.
– Ты был её муж, ты должен был знать, чего так безумно боится твоя жена!
– Она мне не говорила этого.
– Конечно, она тебе не говорила, потому что боялась тебя.
Голоса мужчин звучали глухо, были наполнены болью.
И вот дождь прекратился. Природа решила, что хватит оплакивать её. На небе выглянуло солнце. Всё оживало и радовалось теплу.
В библиотеке стояла тишина. Когда же слуги, наконец, осмелились заглянуть туда. Всё было залито кровью. На лице и во взгляде хозяина был написан такой дикий ужас. А лицо гостя, напротив, выражало умиротворение.
Их похоронили в том же склепе, где их уже ждала хозяйка.
Наследников не было. Поместье постепенно пришло в упадок. Никто не хотел покупать его. Потому как говорили, что в дождливую пору там появлялись призраки.
В старом заросшем английском парке, меж дубов скользила призрачная фигурка молодой женщины. А в библиотеке – разгорался камин, слышался разговор хозяина и гостя. И была кровь. Повсюду и навсегда.
Шёл дождь. Из века в век. Они там. В старом заброшенном поместье. Призраки надеются, что когда-нибудь найдётся тот, кто сумеет разгадать их загадку и освободить их из вечного плена.
Шёл дождь. Но никто так и приходил туда…
Мэри не шевелилась, смотря в костёр:
– Страшная история…
– Милая легенда. Спасибо Алсад, – улыбнулась Хозяйка
– О-о-о, – разочарованно протянул Котик. – А я рассчитывал на годы страданий людишек…
– Почему? – тихо спросил Алсад. – Что в этом хорошего?
– Разве это не интереснее? – поинтересовался демон.
– Для кого как… Я, например, люблю убивать драконов, но большинство считает этих существ, одержимых собственной Силой и могуществом, надменных и высокомерных, очень мудрыми и справедливыми…
Демон закрыл глаза, поднял палец вверх и сказал поучительно:
– Никогда не определяй по расе здравомыслие.
– Мудрая мысль, для такого юного создания, – кивнул Летописец. – Мудрая, но… Почему многие из тех, кого я встречал, спокойно относятся к геноциду людей? Считают их не больше, чем помойными крысами – мерзкими, хитрыми, изворотливыми тварями?
– Не обзывай животных людьми, прошу тебя. Они, в отличие от людей, ценят все, что у них есть, включая их миры и время, – вклинилась в разговор Птица.
– Сам ты юный! – возмутился Котик. – Честно, я бы обрадовался любому геноциду, если бы его устраивала сильная личность.
– Ух, Когтистый, ты понимаешь, что провоцируешь меня на замечание на счёт того какому возрасту присуща черта – восхищаться и идти за сильным?
– Любому? – демон поднял бровки, но сразу стал серьёзнее. – Да ладно, писака! Как будто тебе будет интереснее смотреть на идиота, а не крепкого мужика или бабу со стальными яйцами… Я что-то увлёкся. Но ведь ты меня понял?
– А ещё они бывают вредными, несносными и противными, так? Не всех драконов стоит убивать, – бросила Злата, вмешиваясь в перепалку между Летописцем и Котиком.
