Мика коснулась нашивки с порядковым номером на куртке брата.
– Ха! Я оказался живучим и усердным: смог дослужиться до трёхзначной цифры и уже добрался до семёрки, но всё равно я был лишь расходным материалом.
Девушка вдруг вытащила из-за пояса нож и приставила к груди Эммануила. Тот попытался отшатнуться, но девушка крепко ухватила его за куртку.
– Не дёргайся… братишка, – это слово прозвучало неуклюже, но окончательно согрело воздух между Микой и Эммануилом.
Девушка подцепила лезвием нашивку с номером, отпорола её и швырнула в догорающий костёр
– Можешь считать, что рядовой семьсот сорок восьмой сегодня погиб.
***
Смотритель Роб обсуждал с Арнольдом варианты спасения поселковцев. Ясно было, что дорвавшийся до власти и оружия Эдуард исполнит свою угрозу.
– Сколько у нас времени, Арни?
– Учитывая характер Эда, он примчался бы сюда и завтра. Но бюрократические проволочки на выделение военной техники должны занять какое-то время. Одобрить карательную операцию и подписать смету расходов должен мэр, а мистер Штауд слишком печётся о своей репутации рачительного управляющего городом: он и ржавый болт выделит только после согласования с массой инстанций. Всё-таки экономия и распределение ресурсов – это основа идеологии Цитадели. Хотя держится всё на песчаных подпорках. Власти всячески стараются пускать пыль людям в глаза, чтобы отвлечь от реальной ситуации в городе.
– Всё так плохо?
– Цитадель на грани катастрофы. Сегрегация позволяет сдерживать рост населения, но качество продуктов и состояние здоровья ухудшается очень быстро, – Арнольд устало потер виски. – Успешная карательная операция против взбунтовавшегося посёлка станет отличным поводом переключить внимание населения со внутренних проблем, поэтому мэр ухватится за эту возможность. Думаю, у нас не больше недели. Посёлок можно эвакуировать?
– Если бы сейчас была не зима… Но ведь у нас нет выбора.
В дом вошли Мика с Эммануилом, и Роб с радостью переключил внимание на молодёжь:
– Ну что, познакомились немного? – пожилой человек подошёл к брату с сестрой и обнял обоих. – Теперь вы не одиноки. Держитесь друг друга.
– Дядюшка, говоришь так, будто собираешься нас покинуть!
– Никуда я от вас не денусь.
Смотритель Роб отправил ребят мыть руки, совсем как детишек, а сам принялся накрывать на стол. Приготовленный ужин ждал на тёплой металлической печке.
После еды смотритель будто собрался с мыслями и с трудом решился на разговор:
– Пора вам, ребята, узнать правду о своих родителях. Долгие годы вам были известны искажённые факты.
Слушать рассказ Роба было тяжело, но многие вещи начинали по-другому выглядеть в глазах Мики и Эммануила. Родители не отказывались от девочки. Наоборот, они всеми силами пытались скрывать её особенность. До поры до времени им это удавалось. Семья Брамсов занимала не последнее положение в иерархической системе Цитадели: отец был заместителем главного врача и правой рукой Роберта Гринна – только сейчас Мика впервые услышала фамилию дядюшки Роба. Но кто-то донёс на семью, и девочку с гетерохромией глаз забрали из семьи. Мать уже была беременна вторым ребёнком. Мальчика отняли у неё сразу после рождения, а родителей лишили должностей и отправили на работы по сортировке отходов и вторсырья. В каторжных условиях, сломленные потерей детей Брамсы прожили недолго и умерли почти одновременно. Роб подозревал, что отец Мики покончил с собой, после смерти жены.
