Проект «Новый Берлин». Раскрывая правду. Часть I - страница 16

Гусеницы среднего танка Panzer III увязли в снегу, который был почему-то скорее похожим на измятую бумагу, чем на недавно выпавший снег. Да и на ощупь он был, как только что выпавшие и разлетевшиеся в разные стороны листы рапорта из его полевой папки. Но Штейгер не придал этому никакого значения, так как все его мысли были заняты этим самым рапортом начальству. Кстати, а о чём собственно он рапортовал? Штейгер никак не мог вспомнить. Подняв голову и взглянув в ультрамариновую необъятную высь, он удивился потрясающей глубине летнего неба. Так глубоко. И тепло. Почему он раньше никогда не обращал внимания на изумительную красоту небосвода над головой? А вон, где-то в синеве, парит крупная белая чайка… С какими-то странными мерцающими треугольниками на груди…

– Франц. Для чего ты здесь? – вдруг спросил детский девичий голос.

Штейгер опустил и голову и…

Никого не увидел перед собой, кому бы мог принадлежать вопрос и этот детский голос. Обернувшись, он увидел маленькую девочку с букетиком полевых цветов – девочка увлечённо перебирала цветы в своих беленьких ручках, склонившись над букетом.

– Для чего ты здесь? Франц? – Её взгляд оказался не по её возрасту тяжёлым и серьёзным. – Франц? – голос вдруг преобразился и затрещал, как радиоприёмник, который настраивают на искомую волну.

Открыв глаза, офицер рывком приподнялся на локте, пытаясь понять происходящее, а главное – где он в данный момент находится. Зрение постепенно привыкало к темноте, из которой стали проступать силуэты вещей, уложенных в палатке, но перед глазами всё ещё была леденящая душу девочка с букетом и… это бездонное чистое небо! Вот так сон!..

Штейгер, не расстёгивая спальник, принял сидячее положение и потянулся рукой в сторону спящего Мартина. Рука наткнулась на расстёгнутый и пустой спальный мешок. Мартина в палатке не было! Сжав в недоумении пуховое одеяло мешка, офицер буравил взглядом темноту. К горлу подкатился ком. И хотя ещё веских причин для беспокойства, как такового, не было, – парень мог просто выйти по нужде, – он решил, что с него на сегодня хватит. Отдавшись всецело во власть накатившей смеси из раздражения, злости и страха одновременно, он остервенело дёрнул собачку молнии, расстёгивая спальник и желая задать рядовому хорошей взбучки, как вдруг хрюкнул радиопередатчик.

– Франц, для чего ты здесь? – «Фридрих» выдавил из своего динамика голос из сна, искажённый радиопомехами.

Оберштурмфюрер, цепенея, медленно повернул голову в сторону включившегося радиопередатчика. Сердце бешено заколотилось, и зазвенело в ушах. Плеснувший невидимой волной гнетущий страх холодным спазмом в момент сдавил грудь. Голос из динамика не мог быть слуховой галлюцинацией: «Фридрих» шипел, оставаясь в рабочем режиме. На сон весь этот кошмарный бред тоже не был похож: Штейгер явственно ощущал запах керосиновой горелки и обволакивающий лицо холодный воздух в палатке.

– Франц?! – «Фридрих» издевался.

Едва удерживая рассудок в сознании, офицер СС судорожно натянул меховые рукавицы и яры, накинул капюшон и выскочил из палатки. Брызнувший пылью снежинок морозный воздух быстро остудил разгорячённое сознание офицера. Пощипывающий лицо холод летней антарктической ночи отрезвлял и приводил мысли в порядок. Небо немного очистилось, проглядывали искры звёзд. Оглядевшись по сторонам вокруг палатки, Штейгер не сразу заметил в сумраке отсутствие собак и уводящий из ложбины свежий след меховых сапог рядового. По какой причине отвязались собаки, что парню пришлось уйти за ними? Цепенеющий страх снова напомнил о себе. Да что же здесь, в конце концов, происходит!? Мысли снова приобрели панический характер, разлетаясь в разные стороны. Бросившись бежать из ложбины по следу товарища, Штейгер выскочил, огибая разбросанные заснеженные массы камней, на равнину и… Остановившись как вкопанный, уткнулся взглядом в Нечто.